Глава 20.
Низковысотный зенитный ракетный комплекс С-125.
Первые зенитные ракетные системы С-25 и С-75 успешно решали основную задачу, поставленную при их создании, - обеспечить поражение высокоскоростных высотных целей, недоступных для ствольной зенитной артиллерии и сложных для осуществления перехвата истребительной авиацией. При этом минимальная высота зон поражения комплексов С-25 и С-75 составляла 3-5 км. Результаты анализа возможного хода предстоящих военных операций указывали на то, что по мере насыщения обороны этими зенитными ракетными комплексами ударная авиация может перейти к действиям на малых высотах.
Осенью 1955 года руководитель КБ-1 А.А.Расплетин поставил перед своими сотрудниками задачу создания перевозимого комплекса с повышенными возможностями поражения маловысотных воздушных целей и организовал для ее решения лабораторию во главе с Ю.Н. Фигуровским.
Новая зенитная ракетная система предназначалась для перехвата целей, летящих со скоростями до 1500 км/ч на высотах от 100 до 5000 м на дальности до 12 км, и создавалась с учетом обеспечения мобильности всех ее составляющих - зенитных ракетных и технических дивизионов, придаваемых им технических средств, средств радиолокационной разведки, управления и связи. Все элементы разрабатываемой системы проектировались либо на автомобильной базе, либо с обеспечением возможности транспортировки как прицепов с использованием автомобилей-тягачей по дорогам, а также железнодорожным, авиационным и морским транспортом.
При формировании технического облика новой системы широко использовался опыт разработки ранее созданных систем. Для определения положения самолета-цели и ракеты использовали разностный метод с линейным сканированием воздушного пространства, аналогично реализованному в комплексах С-25 и С-75.
Применительно к обнаружению и сопровождению маловысотных целей особую проблему создавали отражения радиолокационного сигнала от местных предметов. Поэтому в станции наведения ракет маловысотного комплекса приняли наклонное расположение антенн, при котором отраженный сигнал от подстилающей поверхности в процессе сканирования нарастал постепенно. Это позволило уменьшить засветку экранов операторов сопровождения цели отражениями от местных предметов, а использование одного внутреннего сканера, за каждый оборот которого производилось поочередное сканирование пространства антеннами в двух плоскостях, позволило обеспечить работу радиолокатора одним передающим устройством. Для реализации узкой диаграммы направленности излучения станции наведения ракет при сканировании пространства с использованием механического сканера и допустимых габаритах ее антенн был осуществлен переход на более высокочастотный диапазон с длиной волны 3 см, что потребовало применения новых электровакуумных приборов. Передача команд на борт ракеты производилась через специальную антенну с широкой диаграммой направленности с использованием импульсной кодированной линии. Запрос бортовых ответчиков ракет осуществлялся через систему, аналогичную принятой в комплексе С-75.
Официально разработка перевозимого одноканального зенитного ракетного комплекса С-125 для борьбы с маловысотными целями была задана Постановлением Совета Министров от 19 марта 1956 г. №366-255. Главным конструктором С-125 был назначен Ю.Н. Фигуровский.
ЗРК С-125 с ракетой В-600П был принят на вооружение 21 июня 1961 г. Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР №561-233, даже при наличии недостаточно надежного взрывателя и невыполнении требований по минимальной высоте поражаемых целей - настолько была велика в нём потребность. Все выявившиеся в процессе испытаний недостатки не удалось устранить даже после принятия С-125 на вооружение, и доработка комплекса продолжалась и позднее.
Отработанными к тому времени средствами С-125 достигалось поражение целей со скоростями до 1500-2000 км/ч в диапазоне высот 200-10000 м на дальностях 6-10 км. Обеспечивался обстрел целей, маневрирующих с перегрузкой до 4 единиц, в диапазоне высот 5000-7000 м. Околозвуковые цели на высотах более 1000 м могли поражаться даже при маневре с перегрузкой до 9 единиц. В условиях применения пассивных помех наибольшая высота поражения целей снижалась до 7000 м. При стрельбе по постановщику активных помех, осуществляемой по методу "трехточки", максимальная высота достигала 6000 м, а минимальная возрастала до 300м. Максимальный курсовой параметр составлял 7 км, увеличиваясь до 9 км для околозвуковых целей. Вероятность поражения цели одной ракетой оценивалась в 0,82-0,99 с ухудшением до 0.49-0,88 при постановке противником пассивных помех. [1]
Аналогично практике ввода в строй серийных комплексов С-75, была создана стыковочная база комплексов С-125 на площадке №50 полигона Капустин Яр, обеспечивавшая прием боевых средств системы от производителей, стыковку и настройку техники огневых дивизионов, передачу техники представителям войсковых частей. [1]
Под тактико-огневым подразделением зенитных ракетных войск (ЗРВ) понимается подразделение, способное самостоятельно выполнять боевые задачи. В ЗРВ ПВО основной тактико-огневой единицей С-125 является зенитный ракетный дивизион. Он входит в состав зенитных ракетных полков смешанного состава ЗРВ ПВО. [5]
Зенитный ракетный дивизион (зрдн) является основным тактико-огневым подразделением и предназначен для уничтожения средств воздушного нападения противника. В исключительных случаях (при самообороне или при отсутствии других средств борьбы) зрдн может привлекаться для уничтожения радиолокационно наблюдаемых наземных и надводных целей. Управление дивизионом при ведении боевых действий осуществляется централизованно с командного пункта полка. В случае нарушения связи или выхода из строя КП полка дивизион ведёт самостоятельные боевые действия. [4]
Под С-125 понимается комплекс аппаратуры, обеспечивающей транспортировку, проверку, подготовку, пуск и наведение ракет на цель. На вооружении дивизиона имеется подвижный огневой комплекс С-125 и станция разведки и целеуказания (СРЦ) П-15. С помощью СРЦ обнаруживаются и опознаются цели, определяются их координаты и выдаётся целеуказание комплексу. [5]
В состав подвижного огневого комплекса С-125 входят:
- станция наведения ракет СНР-125;
- зенитные управляемые ракеты;
- пусковые установки;
- транспортно-заряжающие машины;
- средства энергоснабжения;
- средства связи. [5]
Станция наведения ракет производит обнаружение целей, сопровождение цели и ракет и измерение их координат, вырабатывает и передаёт на борт ракеты команды управления её движением и команду взведения радиовзрывателя. Она имеет один целевой и два ракетных канала. Это позволяет одновременно наводить на одну цель две ракеты с определённым интервалом между ними. Аппаратура станции наведения ракет размещается на антенном посту (УНВ) и в координатно-вычислительной кабине (УНК).
Дивизионы имеют четыре пусковые установки 5П71 с двумя ракетами на каждой, позднее использовались пусковые установки 5П73 с четырьмя ракетами на каждой. Пусковые установки обеспечивают пуск ракет в заданном направлении под заданными углами. Наличие зон запрета обеспечивает безопасность работы личного состава и боевой техники.
Транспортно-заряжающие машины (ТЗМ) обеспечивают транспортировку ракет и заряжание пусковых установок.
В состав оборудования электроснабжения комплекса С-125 входят две дизель-электростанции ЭСД-100, распределительная кабина УНС, комплект силовой кабельной сети.
Все средства комплекса С-125 смонтированы в автоприцепах, что позволяет быстро развёртывать и свёртывать его на огневой позиции. Для транспортировки зенитного ракетного дивизиона требуется 24 автомобиля.
Зенитный ракетный дивизион С-125 организационно состоит из управления, подразделения боевого обеспечения - взвода управления, боевых подразделений - радиотехнической и стартовой батарей и подразделения обслуживания. [4]
Взвод управления имеет СРЦ, аппаратуру радио-, радиорелейной и проводной связи, кабину сопряжения и абонентскую станцию. Взвод управления обеспечивает управление боевыми действиями дивизиона и состоит из расчётов СРЦ, расчётов средств связи и аппаратуры сопряжения.
В радиотехнической батарее имеются радиолокационная станция наведения ракет и средства электроснабжения. Личный состав радиотехнической батареи организационно сводится в расчёты: антенного поста, индикаторной аппаратуры и аппаратуры сопровождения целей, устройства определения координат и главных усилителей (УОК), устройства синхронизации и селекции движущихся целей (СДЦ), устройства выработки и передачи команд (УВПК), средств электропитания комплекса.
Стартовая батарея имеет на вооружении зенитные управляемые ракеты, четыре пусковые установки (ПУ), аппаратуру системы управления стартом и транспортно-заряжающие машины (ТЗМ). Аппаратура системы управления стартом (СУС) располагается в кабине УНК и на каждой пусковой установке. Пусковые установки располагаются вокруг СНР и нумеруются по ходу часовой стрелки с 1 до 4. Каждая пусковая установка обеспечивает два канала радиоуправления СНР ракетами. Стартовая батарея состоит из двух стартовых взводов. В стартовый взвод входят два стартовых расчёта, которые нумеруются в соответствии с номерами ПУ. Каждый расчёт обслуживает одну ПУ. [4]
Развертывание первых зенитных ракетных дивизионов, оснащенных комплексами С-125, началось с 1961 г. в Московском округе ПВО. Дивизионы С-125 располагались рядом с полками С-25 внешнего кольца 10 (штаб корпуса - г.Долгопрудный) и 17 (штаб корпуса - г.Одинцово) корпусов. В 10 корпусе 8 дивизионов С-125 входили в состав 47 ЗРП, в 17 корпусе 8 дивизионов С-125 входили в состав 29 ЗРП. [3]
Штаб 47 ЗРП (в/ч 01520) находился в г.Дмитров на улице Инженерная. Полк был переведён в Дмитров в 1962 году. До этого он располагался в Павшино (г.Красногорск), назывался «47 зенитный артиллерийский полк», входил в состав 1-й гвардейской зенитной артиллерийской дивизии и имел на вооружении 130-мм зенитные орудия КС-30.
Улица Инженерная, как и соседние улицы Комсомольская, Большевистская, Пионерская, Чекистская, появились на восточной окраине г.Дмитрова в середине 1930-х годов в связи со строительством канала Москва-Волга. Строительство канала вёл Дмитлаг ГУЛАГа НКВД СССР. Штаб Дмитлага находился в Дмитрове. Он занимал весь Борисо-Глебский монастырь и расположенное рядом церковно-приходское училище (позднее в этом здании находилась столовая ГПТУ-20). На улицах Инженерная, Комсомольская, Большевистская, Пионерская, Чекистская были построены двухэтажные деревянные дома для инженерно-технического состава и вольнонаёмных работников Дмитлага. Местные жители так и называли этот район - Дмитлаг. А напротив монастыря, на углу улиц Большевистская и Инженерная, стояли двух-трёхэтажные здания Дмитлага Гулага. По архитектуре они немного отличались от жилых бараков, но также были построены из деревянного бруса.
Строительство канала началось в 1932 году, а официальная сдача построенного канала состоялась 15 июля 1937 года. Дмитлаг находился в Дмитрове до августа 1938 года и занимался дальнейшим благоустройством канала - высаживал зелёные насаждения, обустраивал берега, строил скверы, устанавливал скульптуры. После расформирования Дмитлага жилой фонд и административные здания были переданы Дмитровскому райисполкому. [6]
В соответствии с приказом НКО от 8.12.1942 г. за счет 3-й и 4-й маневренных воздушно-десантных бригад и моряков Тихоокеанского флота с декабря 1942 года в Дмитрове полковник Иванов В.П. формирует 10-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию. Её штаб находился в административных зданиях, оставшихся от Дмитлага, они располагались на углу улиц Инженерная и Большевистская. Подразделения дивизии находились в г. Дмитрове, Яхроме, Катуаре, Орудьево. В феврале 1943 года 10-й гвардейская воздушно-десантная дивизия убыла в состав 2-го Украинского фронта. В дальнейшем дивизия принимала участие в наступательных операциях по форсированию р. Днепр и освобождению территории левобережной Украины. [7]
Весной 1943 года в Дмитровском районе началось формирование трёх воздушно-десантных бригад. 18-я бригада формировалась в городе Яхрома, её штаб находился в здании дирекции ткацкой фабрики. А 19-я и 20-я бригады формировались в Дмитрове, их управление находилось на улице Инженерная, всё в тех же помещениях, оставшихся от Дмитлага. Бригады находились в Дмитровском районе более года. Командный и рядовой состав был подобран из числа курсантов военных училищ, моряков Тихоокеанского флота, Амурской флотилии и личного состава учебных подразделений. Офицеры жили на частных квартирах, солдаты - в различных помещениях по всему району, в частности, занимали здание Дмитлаговской школы по адресу ул.Инженерная, 24 (позднее она называлась школа №6, новое здание школы было построено в 1968 году, а в старом, деревянном, разместился Всесоюзный Заочный Инженерно-Строительный Институт, ВЗИСИ). Подготовке бойцов воздушно-десантных бригад уделялось большое внимание. Для тренировок использовались парашютная вышка в селе Ольгово, парашютная вышка аэроклуба в районе посёлка 1 Мая северо-западнее Дмитрова. Парашютные прыжки также совершались с самолётов, которые базировались на аэродроме рядом с деревней Дядьково. [6]
На основании приказа Народного комиссара Обороны СССР № 003 от 19 января 1944 года и Директивы Генерального штаба от 19 января 1944 года №орг/2/304589 была сформирована 98-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, при этом входившие в состав воздушно-десантной дивизии бригады стали полками дивизии, а именно: 18-я гвардейская воздушно-десантная бригада стала 296-м гвардейским стрелковым полком, 19-я гвардейская воздушно-десантная бригада стала 299-м гвардейским стрелковым полком, 20-я гвардейская воздушно-десантная бригада стала 302-м гвардейским стрелковым полком. Первым командиром дивизии был гвардии полковник Виндушев Константин Николаевич, начальником политического отдела - гвардии подполковник Браилов Павел Сергеевич. 3 мая 1944 года в г. Дмитров Командующий войсками Московского военного округа передал командиру соединения гвардии полковнику Виндушеву К.Н. Гвардейское Знамя. До июня 1944 года дивизия дислоцировалась в Московской области, 11-15.06.1944 года переброшена на Карельский фронт, на рубеж реки Свирь для участия в Свирско-Петрозаводской операции. [8]
После окончания Великой Отечественной войны войсковые части стали постепенно выводить из Германии на территорию Советского Союза. Дошло дело и до зенитных прожекторных полков. Где-то полки выводились в «чистое поле», как, например, это произошло с 10-м зенитным прожекторным полком, выведенным под Балабаново Калужской области. В 1948 году из Прибалтики (г.Рига) на территорию будущего военного городка для организации нового воинского гарнизона был направлен 10-й зенитный прожекторный орденов Александра Невского и Красной Звезды полк (в/ч 10899). Работать военнослужащим приходилось много. Необходимо было в сжатые сроки на месте лесного массива возвести служебные и жилые здания. Солдаты срочной службы жили в палатках и землянках. Офицерский состав вместе с семьями разместился на съёмных квартирах в близлежащих населённых пунктах: в Балабанове и Ермолине. Спустя год были возведены первые три казармы и 4 жилых двухэтажных дома. В 1950-м году построена водонапорная башня и установлены водоразборные колонки. В июне 1951 года строительство приостановилось: полк был направлен в Северную Корею для выполнения специального правительственного задания. Только по прошествии двух лет полк вернулся в Балабаново. В 1956 году он был расформирован. [9]
25-му прожекторному полку повезло больше - из Германии он был выведен в подмосковный Дмитров. В декабре 1945 года 25-й зенитный прожекторный полк (в/ч 26029) разместился в административных зданиях на улице Инженерной. По другим воспоминаниям, полк прибыл в Дмитров в конце 1947 года. Пока часть обустраивалась, личный состав разместился в помещениях Борисоглебского монастыря, который находится рядом, через дорогу. Там же, в монастыре, располагалась солдатская столовая. Автослужба полка располагалась на восточной окраине Дмитрова, слева от дороги на Костино. В 1960 году в этом районе началось строительство многоэтажных домов микрорайона Космонавтов. Офицеры полка снимали жильё в частном секторе Дмитрова, но вскоре на улице Центральной был построен квартал финских домиков. Новые улицы получили название 1-й, 2-й и 3-й Центральные переулки. На территории части на улице Инженерная в 1954 году были построены две кирпичные двухэтажные казармы.
Вспоминает житель г.Дмитрова Поливанов Алексей Николаевич:
«Сюда пришёл из Германии и тут дислоцировался гвардейский прожекторный полк. Это было в конце 47-го года, но точной даты я сказать не могу. Вот он стоял на территории Борисо-Глебского монастыря и на территории бывшего Дмитлага Гулага. Почему я очень хорошо это знаю? Мама моя покойная была прекрасной преподавательницей русского языка и литературы. А мы жили на Валовой, сейчас это улица Минина, рядом с монастырём, тут были гулаговские дома - один двухэтажный, один трёхэтажный. Я в одном из них прожил больше 20 лет - с 47-го по 70-й. И к маме году в 48-49-м пришла женщина:
- Надежда Николаевна?
- Да.
- Мне вас посоветовали, мне надо подготовить дочку. У неё очень плохо с русским языком и литературой.
Она представилась, она была женой командира прожекторного полка,. Ну а у нас комната чего была - 16 метров. Мать говорит:
- Ну вот видите…
И она ходила заниматься с девочкой в полк. А фамилия командира полка… Вот убей - не помню! На «…ко» оканчивалась.
Теперь - у меня была одноклассница в Дмитлаговской школе, Валя Барабанова. Это 49-й год. Её отец был начальником штаба прожекторного полка. Фронтовик, он прошёл с полком Германию и прибыл сюда, в Дмитров. Ну как его зовут - я не знаю, а она была Валя Барабанова. Её младшая сестра, Лида, на класс младше училась. Потом они уехали.
В 49-м году моя сестрица старшая вышла замуж за лейтенанта-прожекториста - Сергей Степанович Селезнёв, «С» в кубе. Вот его дочка, племянница моя, родилась 11 января 50-го года.
В 2004 году, когда я готовил статеечку одну, мне надо было тоже выяснить по прожекторному полку кое-чего. У меня был друг, капитан, он уже умер, Евгений Алексеевич Алексеенко, он служил в этом полку. Ну я к нему обратился: «Жень, расскажи!» Он говорит: «Ты понимаешь, я вот из этой роты был, а вот я тебе дам две фамилии ребят, которые больше с китайцами были связаны, учили китайцев прожекторами владеть». И вот один из них, Владимир Федосеевич Бойко, дал мне такие сведения: «Гвардейский прожекторный полк стоял в Дмитрове с конца 40-х до конца 50-х годов. Отбыл в Китай (КНР) 16 февраля 50-го года». И вернулись осенью - вот я читаю, что он мне сказал. С его слов - полк был в Дмитрове до 56-го года.
Теперь, когда полк уходил в Китай - как было сделано? Смотрим - ребята-то знакомые. Офицеры были одеты в прекрасные габардиновые костюмы, тёмно-синие, рубашки с галстуками, прекрасные пальто демисезонные, такие ворсистые, перчатки кожаные и шляпа. У солдат и у сержантов - материал чуть-чуть похуже, и кепки. Если человек шёл в шляпе - значит, офицер. А солдаты и сержанты в кепках были. И они всю технику - прожектора, погрузили на платформы, и были вагоны для личного состава. И отбыли в Китай. Научили там китайцев нашей техникой пользоваться. Полностью обучили приписанные к ним китайские части, оставили им технику и вернулись домой. Прожектора все оставили в Китае. Ну, конечно, не все уезжали - рота охраны оставалась, техническая рота.
Они отбыли 16 февраля 50-го, и вернулись осенью. Почему я это запомнил? У нас около воинской части базар был. Ребята приехали когда из Китая, они всяких товаров привезли - китайских и американских. Ну тогда у нас с этим плохо было. Офицеры, во-первых, всем жёнам привезли шикарные шубы, мех такой беловато-сероватый. Ещё тряпки - разные шали китайские цветные шёлковые, велосипеды. Самое главное шубы были. Солдаты, сержанты - поскромнее, конечно, что везли. Гобелены, фонари, авторучки. Авторучки американские с золотыми перьями! Потом - галеты даже в пачках. Особенно фонари - американского производства фонари трёхбатарейные. Для нас это тогда было! Они били в точку на расстоянии 40-50 метров! И кольцо было, чтобы вешать. Пацанам тогда иметь такой фонарь считалось, ну как сейчас мотоцикл, наверное».
Отправка наших сил ПВО в Китай была вызвана следующими причинами.
Решение создать в Шанхае советскую группировку войск ПВО предваряли советско-китайские переговоры в Москве в декабре 1949 г. и начале февраля 1950 г. 14 февраля 1950 г. в Москве был подписан договор между СССР и КНР, в соответствии с которым Советский Союз брал на себя обязательство "оказывать помощь Китаю" всеми имеющимися у него средствами, включая военные. В тот же день постановлением Совета Министров СССР № 582-227сс для организации ПВО г. Шанхая была создана Группа советских войск противовоздушной обороны.
По имевшимся в Генеральном штабе ВС СССР сведениям, гоминьдановские ВВС, базировавшиеся на островах Тайвань и Чэкоушаньдао, начали производить воздушные налеты на города Шанхай, Нанкин, Сюйчжоу и на места дислокации подразделений Народно-освободительной армии Китая (НОАК) в районе населенного пункта Нинбо. Наиболее интенсивным бомбардировкам подвергались промышленные объекты, электростанции, железнодорожные узлы и аэродромы. Своих военно-воздушных сил для борьбы с авиацией противника КНР не имела. А части зенитной артиллерии, находившиеся, к примеру, в районе Шанхая, на 70% были небоеспособными.
Командующим группировкой советских войск ПВО в Шанхае был назначен генерал-лейтенант П. Батицкий, начальником штаба - полковник Б. Высоцкий. Заместителями командующего Группой войск стали: по авиации - генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев, по зенитной артиллерии - полковник С. Спиридонов, он же командовал 52-й зенитно-артиллерийской дивизией.
В боевой состав Группы входили: оперативная группа (управление группы войск, управление 106-й истребительной авиационной и 52-й зенитно-артиллерийской дивизий); 29-й гвардейский истребительный (на самолетах МиГ-15), 351-й истребительный (на самолетах Ла-11), 829-й смешанный (на самолетах Ту-2 и Ил-10) авиационные полки; 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк; 64-й отдельный радиотехнический батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС); 278, 286 и 300-й отдельные автотехнические батальоны; отдельные радиотехническая и автомобильная кислородно-добывающая станции; 45-я отдельная рота связи и транспортная авиагруппа (на самолетах Ли-2). [10]
Основу 1-го гвардейского зенитно-прожекторного полка (в/ч 31403, командир - полковник Лысенко) составили личный состав и техника 25-го зенитно-прожекторного полка из Дмитрова. Организационно 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк входил в состав 52-й зенитной артиллерийской дивизии (командир - полковник Спиридонов С.Л., начальник штаба - полковник Антонов). Полк убыл в Китай 23.02.1950 г.
С 23 марта 1950 года 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк закрепился на девятнадцати позициях в районе Шанхая, образовав круговую световую зону с радиусом 10-20 км и зону обнаружения самолетов в 20-30 км от центра города.
Штаб группировки советских войск заранее выявил противостоящую группировку ВВС противника, которая состояла из четырех истребительных, двух бомбардировочных и двух транспортных авиаполков, одной разведывательной авиационной эскадрильи и одного отряда особого назначения. Всего в ней насчитывался 361 самолет, из них: 158 истребителей (в том числе "Мустанг" - 110 и "Тандерболт" - 48), 65 бомбардировщиков (из них В-24 - 21, В-25 - 28 и "Москито" - 16), 16 самолетов-разведчиков и 1 транспортный самолет. Самолеты Гоминьдана базировались в основном на аэродромах о-ва Тайвань и Чжуашаньского архипелага.
В целом гоминьдановская авиация с 20 февраля по 20 октября потеряла 7 самолетов (В-24 - 2, В-25 - 2, "Мустанг" - 2 и "Лайтнинг" - 1), после чего налеты на Шанхай и его пригороды прекратились.
С 1 августа части Группы параллельно с несением боевой службы в соответствии с шифротелеграммой военного министра СССР № 3365 от 13 июля 1950 г. приступили к переучиванию и обучению личного состава частей ПВО НОАК на технике группы войск. При этом вся она, как и имущество группировки советских войск, в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 21 июля, подлежали передаче китайскому правительству.
С 13 по 17 октября была создана смешанная советско-китайская комиссия, которая произвела отбор переученного местного личного состава, а также передачу и прием военной техники и материальных средств. По оценке комиссии, все переданное находилось в хорошем состоянии, а подготовленные китайские части ПВО были способны к самостоятельному ведению боя с одиночными и мелкими группами самолетов противника днем в простых метеоусловиях. 19 октября 1950 г. вся система ПВО Шанхая была передана командованию НОАК.
За отличное выполнение задания руководство НОАК объявило благодарность личному составу Группы советских войск. Все военнослужащие были награждены китайской медалью "За оборону Шанхая". Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 декабря 1950 г. (без публикации в печати) за отличное выполнение своего служебного долга орденом Ленина были награждены капитан Н. Гужев, старшие лейтенанты С. Володкин и П. Душин, майор Ю. Колесников и капитан И. Шинкаренко. Ордена Красного Знамени были удостоены старший лейтенант Н. Абрамович, генерал-лейтенант П. Батицкий, полковник Б. Высоцкий, старший лейтенант В. Люфарь, лейтенант С. Попов, генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев, старший лейтенант В. Сидоров, полковники С. Спиридонов и М. Якушин.
Таким образом, группировка советских войск ПВО в Шанхае поставленную задачу выполнила успешно. Ее присутствие в Китае преследовало прежде всего не военную, а военно-политическую и морально-психологическую цели. Большое значение имели обучение китайского личного состава и передача ему всей советской военной техники и оружия. [10]
Вспоминает житель г.Дмитрова Поливанов Алексей Николаевич:
«Значит, дальше тебе скажу. На все праздники прожектористы выезжали в Москву, принимали участие в этом шоу. В Дмитрове то же самое - 9 мая, день Победы, обязательно. На 1 мая не помню, врать не буду. На 9 мая - абсолютно точно, и на Октябрьскую Революцию прожектора устраивали в Дмитрове. Они становились там в Бирлово, и в других точках за городом - чтобы на расстоянии делать лучи. Лучи! Красиво было, замечательно. Очень красиво было! Мы, помню, ещё пацанами были, всегда их провожали - прожектористы поехали в Москву!
На Центральной улице, там за Красной школой, немного выше, они построили офицерский посёлок. Сейчас от него почти ничего не осталось. Эти домики были построены солдатами прожекторного полка для офицерских семей. Этим строительством занимался зам. командира полка по тылу подполковник Карпов. Его сын, Толя, сбежал к отцу на фронт, пацану было пятнадцать с половиной лет. В Германию сбежал, когда громили немцев, воевал вместе с отцом. Толя Карпов потом учился у моей мамы Надежды Николаевны, ходил заниматься русским языком. Для него шикарный дом построили солдаты, ну зам.по тылу-то - понятное дело. Дом не сохранился, снесли.
Командиром одной из рот в прожекторном полку был Ефремов дядя Миша. Потом он, когда демобилизовался, у нас в школе военное дело преподавал - «штыком коли, прикладом бей!» Дядя Миша Ефремов, Володькин отец. Вот он как раз был с полком в Китае. И ещё очень интересный момент был такой: в 50-м или в 51-м году приехал проверять полк - боевую подготовку и всё прочее - дама! Лётчица, Герой Советского Союза, фамилию не помню, к сожалению. Короче говоря, приезжала проверять женщина, лётчица - как подготовлен полк. Да, мадам приезжала!
Мы, пацаны окрестные, ходили к ним в часть кино смотреть - втихую под колючей проволокой пролезали. У них на улице летом, ну так мая и по сентябрь, показывали кино, там простыни сшиты были. И нас солдаты всегда укрывали, потому что офицеры нас гнали. А мы там около прудика - там на углу прудик у них - пролезем, и солдаты нам - пошли, пошли скорее. Тогда колючая проволока была натянута, а забор железобетонный поставили в 69-70-м году. Иной раз ребятки - сержанты, солдатики - просили сбегать в палаточку, ну и покурить купить: «Мальчишка, брат! Сбегай!». Там рядом палатка была продовольственная, и папиросы продавали - на углу Инженерной, она вроде до сих пор существует. И проходной на улице Инженерной не было. Проходная была напротив монастыря и в самом монастыре. Такие металлические ворота с просветами и КПП - одноэтажное здание. Зелёные ворота, и звёзды были красные. А стрельбище знаешь где у них было? Вот где домостроительный комбинат, немножечко туда поближе к Митькину - вот там у них стрельбище было».
Вспоминает Смирнов Вадим Филиппович, житель города Дмитров:
«У них там были такие прожекторные установки в кузове ЗиС-5. Зеркало, наверное, метра 1,5 диаметром, и там угли горели. Не лампы, а дуга между углей. И были ещё больше прожектора, уже не в кузове, а на прицепе. Солдаты жили, где сейчас часть на Инженерной. А столовая у них была в монастыре. По праздникам прожекторами небо подсвечивали. Автослужба, где машины с прожекторами стояли, была на Космонавтах, где сейчас военные пятиэтажки стоят».
В связи с развитием радиолокации потребность в зенитных прожекторных полках отпала, и в 1956 году прожекторный полк в Дмитрове был расформирован. В начале 60-х годов в его казармах на улице Инженерная разместился 47 зенитно-артиллерийский полк (в/ч 01520). До этого управление 47 ЗенАП находилось в Павшино Красногорского района, полк входил в состав 1-й гвардейской зенитно-артиллерийской дивизии и имел на вооружении зенитные орудия КС-30 калибра 130 мм. Теперь полк был переименован в 47 зенитно-ракетный полк, и ему предстояло получить на вооружение ЗРК С-125.
Вспоминает подполковник Анатолий Михайлович Распеченюк:
«Я призывался 11 декабря 1944 года. Начинал службу на севере, в Архангельске, в зенитной артиллерии. Я сначала, когда пришёл, несколько недель пулемётчиком был, на судоремонтном, прямо наверху стоял зенитный пулемёт 12-го калибра. Но у меня он даже по службе не прошёл. Потому что как получилось - многие уехали сразу на передовую, когда молодёжь-то пришла. И, соответственно, дальномерщик ушёл. И искали, подбирали, потому что чтобы дальномерщиком стать - это надо иметь идеальное зрение. И стереоскопичность - это способность на каком-то расстоянии в поле зрения различать расстояние между разными предметами. И вот я был стереоскопист в зенитной артиллерии на дальномере, у меня в военном билете записано «дальномерщик». Я служил на 4-метровом, ДЯ-4 - дальномер Яковлева-4. Я тогда был отменный дальномерщик, такое было зрение у меня хорошее. По Луне проверял дальномер. На Луну когда меряешь расстояние - он должен показать бесконечность. Ну это не бесконечность, конечно, но на практике считалась бесконечность. Дальномер-то на этом основан - шкала, и вот летит самолёт. И моя задача - совместить со шкалой, это и будет расстояние как раз. Всё это шло на прибор ПУАЗО-3. Там вырабатывается азимут, определяется угол упреждения с учётом скорости, и передаётся на пушку и там всё это отсчитывается. У меня был командиром, до сих пор помню, сержант Лёдова, сама сталинградка.
А потом весной кончилась война с Германией. Погрузились мы ехать на Дальний Восток, тогда же ещё не кончилось с японцами. Ну и в эшелон все собрались, уже с вещмешками, всё уже погрузили. И команда… В общем, поехала только охрана эшелона, а мы остались. Между прочим, не все вернулись потом. И числился я этим дальномерщиком до 11 месяца 46-го года. Потом расформировали остатки, и я попал в Московский округ. Служил в Бабушкине, в Мытищах. 74-я дивизия ПВО, полк восемнадцать ноль два (1802), это Бабушкин. В полковую школу попал. Курсантом был с 11 месяца 46-го года по 11 месяц 47-го. Дальше - командиром отделения операторов, мы на операторов учились. Сначала станция была, я её название помню - СР-545, американская станция. Оператором был, потом сержантом так и остался в школе, пом.ком.взводом. Ну служил-служил, потом в 50-м году предложили на младшего лейтенанта, дали два дня подумать,
Орудия 85-е были тогда. Части Московского округа, как обычно, весной уезжали в Костерёво. Мы, школа, всё лето там, и с техникой. А некоторые части, полки, приезжали на стрельбы без техники и пользовались нашей техникой, которая школы. Тогда даже был один такой год, что я в одном году заработал на стрельбах два отпуска. Вот я, будучи оператором, с одним полком участвовал в стрельбах, полк отстрелялся на «отлично», потом через какое-то время второй полк отстрелялся на «отлично». Там меня вроде прикомандировали, 10 суток дали, и во второй части тоже. Две стрельбы, а я работал оператором, тогда станции ещё были… Сейчас же всё автоматически, а тогда нет - ты сам следишь за целью. И от того, как ты следишь, зависит результат, ну в смысле дальность и так далее. И вот эта специальность очень ценилась.
Вот это что стрельбы были, я работал на американской станции. Потом появились наши. А потом американские станции были, я забыл даже, второй их тип, более совершенный был. И наши СОН-4 уже … Что интересно - её так содрали, переделали, что даже нумерацию сопротивлений в схеме оставили во многих случаях ту, что была. Правда, тут уже ПУАЗО добавлен был, прямо в станции он был. А в то время этого не было. Благодаря этому мы так точно стреляли.
Потом был на курсах в Пушкинском радиотехническом училище, 3 месяца. Всех собрали таких, как я - младших лейтенантов. Я из части один попал, ну а со всей страны там много было. Потом служил в зенитной артиллерии, сначала на вооружении были 100мм пушки, потом 130мм.
В тот год, когда Пауэрс летел, я ещё в Павшино служил, уже на крупной, на сто тридцатке. Я тогда ещё не командир батареи был, а за радиолокацию отвечал. Мы были в Серебряном Бору. Батарея была не в самом Серебряном Бору, а на левом берегу, это тогда Подмосковье ещё было, потому что один берег в Серебряном Бору - это была Москва, а другой берег - Подмосковье. Вот там, в тех краях. Мне запомнился этот случай, что Пауэрс летит в Свердловске, а у нас снаряды уже лежали на лотках. Мало ли - может, состоится налёт.
Потом меня отправили командиром батареи в Химках. Там есть Куркинское шоссе, от Ленинградки отходит, если в Москву едешь - направо, и радиополе там у них, вот напротив радиополя на возвышенности как раз была наша батарея. Ну сейчас там нет её, конечно, сейчас там уже дома многоэтажные построили. И вот мы были в Костерево на стрельбах, и я стрельнул со 130-ки поражающим залпом. Хоть я стал уже командиром батареи, но готовил к стрельбе я сам, потому что тот, кто стал бы вместо меня - он же не всё там знает, чего как делать. Ну конечно, хорошо, что правильно летел самолёт, потому что получить на 130-ке поражающий залп - это дело очень серьёзного случая. Какой может быть случай? Я имею в виду вот что - вот подготовлена техника, всё, стреляем. А снаряд летит на такое расстояние, допустим, секунд 15-20. А летит туда, как решилась задача - куда попасть, с упреждением, с соответствующим углом и так далее, с учётом, как самолёт вёл себя перед выстрелом. Ветер не учитывался - снаряд не настолько же большой. Это не считалось, только движение самолёта, на ветер никогда при стрельбе не обращали внимания. А за 15 секунд самолёт мог знаешь куда улететь! Понял, да? И им ставилась задача - точно лететь, речь не шла о манёвре. Если бы маневрировал - ясно, что всё это прошло бы мимо.
После этого случая сделали нашу батарею открытой для печати. И моя фотография попала на первую страницу «Красной Звезды» - с солдатиком-телефонистом мы сняты. И запомнился случай - сестра двоюрная приехала с Украины в командировку сюда, и привозит мне эту газету. А я тогда был ещё не утверждённым командиром батареи, исполняющим обязанности. И вот пока эта писанина шла, пока утверждение шло, приказ, ну через округ, то да сё, и я стал командиром батареи. А в газете написали - просто старший лейтенант. Там и.о. нет, а чего там - в газете такой отчётности нет. Это где-то 61-й год. И стали к нам все корреспонденты ездить, сделали нашу батарею открытой. Потом мне так это опротивело- боже мой, эти приедут, те приедут! Помню, у нас кобыла была в батарее, все придут - погладить там её хотят, а она уже кусаться стала. Запомнилась такая ерундовина.
Где-то в 62-м наша часть, 01520, с Павшино переехала сюда, в Дмитров. Это вот как с вокзала едешь, посреди площади - направо в гору, и туда вверх, мимо дома культуры. Сама часть была напротив монастыря. Казармы уже были, мы ничего нового не строили, так и жили там. Приехали мы без техники, сразу шли на перевооружение. Полк разбили на две половины. Первые учились, вторые строили. Потом поменялись. Ну казармы строили военные строители, а остальное мы сами. А вооружались уже после этого.
Я был во второй половине, строил позиции в Доршево. Потом учился. Позиции строили от Петровского и туда до Загорска. И вот я получил место в Рогачёво. Сначала я был командиром батареи, командиром дивизиона был Семёнов Николай Григорьевич. Мы получили технику, три месяца её осваивали, отстрелялись, и в Рогачёво на позиции. В Дмитрове техники самой не было, всё по местам. Потом мой командир дивизиона пошёл замом по тылу туда в Дмитровскую часть, а я стал командиром дивизиона. Это уже при Лаптеве было, как раз Лаптев был в Рогачёво командиром полка.
При Лаптеве же приезжал к нам Рауль Кастро. Сначала в полк заехал, а потом к нам. Его привезли на обычном армейском автобусе, у него даже отдельной машины не было. Ну знакомились с техникой. Наши, видимо, собирались их обеспечить этой техникой. Рауль спрашивал характеристики комплекса, сколько людей надо - видимо, готовились у себя ставить. Вот я им показывал, рассказывал это дело. Рауль по-русски довольно сносно разговаривал. Ну был переводчик, но в основном он сам говорил. Я ему рассказал о комплексе, о политике не говорили. О политике они, наверное, с Деменьтьевым, замполитом, говорили, это лучше у него спросить. Есть у меня фотография, как он приезжал - в городке снято, на фоне клуба. Там офицеры из корпуса, которые его сопровождали, и из нашей части. И дети полковые, в части которые жили - все уже дедами стали, наверное. Давно всё так было. Да-да-да, все они есть, и мои дети тоже. Сейчас мой сын уже дед.
Тогда кое-какие недостатки были в технике, особенно антенного поста. Мы же маневрирующие, этот комплекс. Дивизион подвижный считался. Кабина - там всё нормально, а антенный пост можно было получше для похода сделать. И мы испытывали его для завода, его строили в Подольске где-то там. Это было осенью, по замёрзшей пахоте ездили, гоняли, вот прямо на полях. Но обязательно, чтобы когда морозно было, не просто где-то по дороге там, по асфальту, а наоборот - где похуже. Ну чтобы не переворачиваться, конечно. И потом проверяли - как, чего, что. Предлагали - что нужно сделать. Правда, с нашими замечаниям их изобретатели не согласились, ничего не сделали.
На стрельбы первый раз ездили в Кап.Яр, а потом в основном ездили в Ашулук. Ездили раз в два года. В основном в Ашулук, там и 75-я была. Стреляли хорошо. В день годовщины Октябрьской революции, это как раз 67-й год, дивизион стрельнул… Тогда ещё дивизион был только-только - и отлично стрельнул. Таким образом, что с музыкой, образно говоря, встречали. Потому что как получилось, почему прогремели? Поехали в командировку, длинную позицию делать, это в Ашулуке. Не в Кап.Яр, а в Ашулук. А была инспекторская проверка, главкома, проверяли Бакинский округ, у них 75-й комплекс. И меня поставили для страховки, чтобы в случае чего добивать мишень. Всё равно нам надо было стрелять потом, но не в этот раз, мы не проверялись, а просто плановые стрельбы должны были быть. А они опозорились, сколько их там было - два дивизиона, что ли, не сбили цель. Ну и… Цель, правда, летела очень хорошо, близко. Почему я это так вспоминаю хорошо, потому что я был готов тогда провалиться сквозь пол. Вижу - всё хорошо идёт, и дал команду одиночной. То есть одной ракетой сначала. Обычно две ракеты положено, стреляешь одной - результат если неположительный, то можно пустить вторую ракету. И вдруг цель начала отворачиваться, когда первая ракета пошла. Ну потом вроде достала, всё хорошо. И наш дивизион отстрелялся одной ракетой, вторую сэкономили. И поэтому были награждения, представили к наградам - к медалям, к орденам. Я получил медаль «За боевые заслуги». А Лаптев, командир полка - орден, сейчас уже не помню - какой. Дивизион был открыт для редакторов. Стали до того известны… Хотя это для меня было второй раз, ну про первый раз я уже рассказывал.
Потому что я знаю, что это отразилось всё - меня даже… Комиссия главкома как-то была, проверяли в Баренцевом море дивизион. И вдруг меня вызывают, и в командировку берут в эту комиссию. Мне запомнилась эта командировка. Чего, кто я такой? Там генералы, и вдруг я там с ними. Вот была главкомовская комиссия, проверяли дивизион со стрельбой в Баренцевом море, остров Кильдин. Вот именно - 125-м комплекс. А я, как практик, проверял там. Они же - чего там, генерал - он же старый. Но они нормально отстрелялись, они стреляли тоже по мишеням. Я думаю, именно из-за этого случая в Ашулуке я туда попал.
В 1968 году наш дивизион отправили в Чехословакию. Хотя чего мы там делали - до сих пор не пойму. Если в Чехословакии в это время не было 125-го дивизиона. У них была техника 75-я. Я, например, образно выражаясь, первый раз был в кабине 75-го комплекса там, в Чехословакии. Отправили без техники, мы должны были находиться на КП чешской бригады ПВО и приглядывать за ними, ну, контролировать ихнюю деятельность. И чего делали - дежурили на командном пункте вместе с ними. Но если бы они начали чего, то что бы я там мог сделать с одним пистолетом? Вот так.
А расположились сначала недалеко от Карловых Вар. Я уже не помню городишко. Ну всякое было, обстановка была неприятная, но опыт уже был, не в смысле у нас, а вообще. Потому что, например, танки все в кучу собраны. Все без горючего, плотно собраны, полметра друг от друга стояли, всё было разоружёно. Ну и так же - мы в автобусе едем, а начальство в броневиках. Вот такое дело вспомнилось тоже. Ну так обошлось.
Там разные были люди, в смысле чехословаки. В основном в армии нас встречали нормально. И что удивительно - нормально объяснялись по-русски. У нас отношения с их военными хорошие были. А как же - у нас общий язык был! Я говорю - Ашулук, он - а я же там был! И так далее, всё это было знакомо. Чехи к нам нормально относились, а вот поляков они сильно не любили, и к себе на КП их не пускали. А так мы всё время были под Прагой, со стороны, где у них стадион. Не в самой середине, а на окраине жили. И мне запомнилось - бывало еду по Праге в Газ-69, и у светофора останавливаемся, и некоторые плевали. Ну я сижу в машине, а идут прохожие и плюют на машину. Понял, да? Были мы там с августа по декабрь. В декабре вернулись.
А почему я не попал на войну в Египет - одному нужно было получить звание. Офицеры почти все поехали из дивизиона, а я остался. Потому что я уже в возрасте был.
Служил до 75-го, приказ в 75 году. Вот так служба прошла.»
Управление 47 ЗРП (в/ч 01520) находилось в Дмитрове, а восемь зенитных ракетных дивизионов С-125 располагались рядом с полками С-25 10-го корпуса ПВО ОН, расположенными на внешнем кольце. Не было дивизиона С-125 только рядом с 554 ЗРП «Абитуриент», расположенным у Загорска. Командиром в/ч 01520 в 1965-66 годах был полковник Бугров.
Технический дивизион, который занимался проверкой и транспортировкой ракет для ЗРК С-125, находился в городе Дмитров на Ковригинском шоссе. Организационно это был отдел №10 в/ч 52147 (1491-я ракетная техническая база в Трудовой). После расформирования в/ч 52147 на Ковригинском шоссе располагается в/ч 11351 (3852-я база хранения вооружения и техники).
В 1968 году дивизионы С-125 были переподчинены полкам С-25, рядом с которыми располагались, а управление полка отправилось под Калинин, где 47 ЗРП получил на вооружение ЗРК С-200. Казармы на улице Инженерной города Дмитрова заняли военные автомобилисты.
Для боевой позиции дивизиона было достаточно относительно ровной площадки размерами 200 на 200 м с малыми углами закрытия. При размещении комплекса ЗРК-125 на подготовленной позиции для средств станции наведения ракет СНР-125 (кабина УНК, ДЭС, РКУ, кабина связи, ПРМ) строилось полузаглубленное железобетонное сооружение с прикрытием дополнительным земляным покрытием. [1]
Вспоминает майор Андреев Павел Степанович, с октября 1970 года по декабрь 1978 года занимавший должность начальника инженерной службы в/ч 92598 (село Рогачёво):
«Уже когда меня назначили начальником инженерной службы, я занимался инженерным обустройством малого хозяйства - это дивизион С-125 у деревни Поздняково. Большой дивизион - это С-25, рядом с деревней Василёво, а дивизион С-125 мы называли малым, малое хозяйство. Вот я там строил убежище для личного состава, и для техники то же самое, вот эту обваловку всю, антенный пост поднимал.
Они в 65-м там появились, и просто так стояли пока. А это по всему корпусу стали строить. Мы раньше всех других сделали. У меня даже сквозные ворота в убежище стояли самодельные. Обваловку поднимали, два скрепера работало у меня. Землю брал у полей, везде скрёб».
Вспоминает майор Беляев Юрий Иванович:
«Я окончил Ярославское училище в 1958 году. Служил сначала в Гомеле, потом в Гродно, потом в Германии, тоже на 125-м комплексе. В Германии в двух местах там служил, аэродром прикрывали. Когда чехословацкие события были, мы как раз на дежурстве стояли, ожидали войну (смеётся).
Потом сюда перевели, в 1-ю Армию. Сначала в Каменки, там полк был. Это в сторону Загорска. А наш дивизион был в Шабурново. Потом несколько месяцев служил в Ковригино. А потом переехал в Рогачёво, это был 78-й год.
В Рогачёво я был командиром первой батареи, зам.по вооружению. Это вот здесь прямо, в капонирое, где станция была. Обваловка, наверху бугор - антенный пост. И дизеля вместе со станцией в капонире. Там вход с двух сторон, с этой стороны - станция, а с той стороны - дизеля. А вокруг капонира расположены пусковые установки - вторая батарея, четыре пусковые установки. Двухбалочные были, это потом четырёхбалочные поставили. Ну «Карат» (телевизионно-оптический визир) после сделали, доработки были. В 78-м, когда я пришёл, тогда не было ещё «Карата», по-моему.
На пусковых ракеты уже были, всё в готовности. Ну 5-минутная готовность, что ты хотишь? И на ТЗМках запасной комплект, они в ангаре стояли. Специальный ангар для них был в обваловке, там постоянная температура поддерживалась, всё по науке. Отапливался тепловыми пушками. Психрометры в каждом отделении стояли, и по ним определяли влажность и температуру. Для хранения ракет должна быть определённая влажность и температура.
И чуть правее, если смотреть в сторону нашего сектора, на север, была станция разведки и целеуказания. Под неё была сделана отдельная насыпь, бугор, и она там стояла. А по периметру забор был.
Электропитание было от Мосэнерго и в случае тревоги от дизелей, они у нас запараллелены были. Зимой дизеля тяжело заводились. Их в Морозки возили, на обслуживание. Там, в Морозках, было что-то вроде ремонтной базы, как во Фрязино.
Народу всего было немного - человек сто, ну сто с небольшим. Где-то 110-120, вот так. Офицеры жили в городке. Отдельного такого дома не было, все вместе жили. А солдаты всё время здесь, на дивизионе. У нас всё своё было - своя кухня, своя столовая. Всё своё, кроме бани. Свою же не сделаешь баню. Баня - это в полку, баня и гауптвахта. Так было везде, где я служил - везде всё своё.
Была первая батарея - это станция наведения ракет. Вторая батарея - стартовая. И взвод управления - это станция разведки и целеуказания (СРЦ). У нас был командный пункт дивизиона, он имеет связь с КП большого дивизиона, с командным пунктом полка. Они получают информацию с КП корпуса, мы получаем с командного пункта полка на наш командный пункт. Всё наносится на планшет воздушной обстановки. И постоянно у нас находится планшетист, и всё, что передают - он на планшете ведёт. Если угроза какая-нибудь - объявляется готовность, и тогда уже СРЦ включается и сама уже ведёт разведку. И все эти данные даются нам и одновременно сравниваются с данными планшета. И при приближении цели на определённое расстояние включается станция. Остальное станция ведёт. Вот такая система, тут просто всё: корпус - полк - соответственно дивизион. Дежурство у нас через месяц было, считай. В это время у нас сокращённый расчёт на рабочих местах находится.
Как на полигон ездили? Ой! Этот полигон уже … Лично я раз десять был, если не больше. Ездили со своей техникой, да. Погрузка вся в Загорске шла. А почему - не знаю.
А здесь учения проходили. Учения были примерно такие - отражение налёта, свёртывание, перебазирование на другую точку и развёртывание. Перебазировались обычно ближе к Москве, за ближнее кольцо. Там уже площадка была с насыпью под антенный пост. Перебазирование было только ночью.
Уволился я в 85-м году, в звании майора. К тому времени техники уже не было. В 84-м мы её сдали на техническую базу во Фрязино. Постоянно ездили туда, когда сдавали.
Там её в порядок приводили и передавали друзьям в социалистические страны. Потому что в 84-м уже 300-ку поставили, а она полностью перекрывает, смысл какой 125-й комплекс держать?
Ещё такая история запомнилась - прилетало НЛО. Висело над Усть-Пристанью и светило лучом. Все видели - и солдаты, и офицеры. Местные жители тоже видели. Сразу включили станцию разведки целей, но она ничего не показала. Доложили в корпус. И послали машину с вооружёнными солдатами. А НЛО замигало оранжевым и полетело в сторону Дмитрова. Кто туда ездил - ничего там не обнаружили».
2. «Зенитный ракетный дивизион ЗРД-125». Инструкция по эксплуатации.
3. «Ветераны округа вспоминают". К 50-летию Московского округа ПВО. Москва. Академический проспект 2005 г.
4. «Руководство по боевой работе зенитного ракетного дивизиона С-125М (Нева-М)».
5. «Пособие по изучению правил стрельбы зенитными управляемыми ракетами С-125М (Нева-М)». Объяснительная записка.
6. По рассказам дмитровского краеведа Алексея Николаевича Поливанова.
7. http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=31470.0;wap2
8. http://co1601.ru/museum98/way.html
9. Прожекторный полк породил Городок http://www.borovskold.ru/content.php?page=lkyydjsg_rus&id=11
10. КИТАЙ И КОРЕЯ http://old.vko.ru/article.asp?pr_sign=archive.2006.26.29_04
Последнее редактирование - 26.06.2016
Антенный пост ЗРК С-125:
Четырёхбалочная пусковая установка ЗРК С-125:
Казарма на территории в/ч на ул.Инженерная г.Дмитрова построена для зенитного прожекторного полка:
Позиция дивизиона С-125 у деревни Поздняково у с.Рогачёво. Аэрофотосъёмка 2000 года.
1 - капонир и насыпь для антенного поста
2 - обваловки, в которых стояли пусковые установки
3 - обваловка под ангар для ТЗМ с запасным боекомплектом
4 - казарма для личного состава
5 - насыпь для станции разведки и целеуказания
Визит Рауля Кастро, февраль 1965 года. Слева направо - командир батареи А.М.Распеченюк, командир полка И.Т.Лаптев, в центе - Рауль Кастро.
Построение перед казармой дивизиона. Субботник 12 апреля 1983 года. Второй слева - командир первой батареи майор Ю.И.Беляев. На заднем плане за деревьями видна станция разведки и целеуказания:
Вид с места, где стоял антенный пост, фото 2006 года. Церковь за деревьями - Никольский храм в центре села Рогачёво:
