Предыдущая глава Следующая глава Оглавление

На главную страницу

 

Глава 5

Начало работ по созданию зенитной ракетной системы «Беркут».

 

9 августа 1950 года вышло постановление Совета Министров СССР, положившее начало созданию зенитной ракетной системы «Беркут», позже переименованной в С-25. В постановлении настолько подробно расписаны тактико-технические характеристики, исполнители и план работ, что имеет смысл привести его целиком:

«Сов. Секретно

(Особой важности)

 

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

От 9 августа 1950 г № 3389-1426

Москва, Кремль

 

О разработке управляемых снарядов-ракет

и новейших радиолокационных средств управления

ими, с целью создания современной

наиболее эффективной пво городов и

стратегических объектов.

 

            Совет Министров СССР считает, что развитие современной бомбардировочной авиации, идущее в сторону значительного увеличения скоростей бомбардировщиков и повышения потолка их полёта, требует изыскания новых, соответствующих этим условиям, средств противовоздушной обороны городов и стратегических объектов, более эффективных в сравнении с существующими средствами ПВО.

            Придавая решению этой задачи особо важное государственное значение, Совет Министров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:

 

1. Принять предложение Конструкторского бюро № 1 (тт. Куксенко П.Н., Берия С.Л., Кутепова Г.Я.) о разработке противосамолётных снарядов-ракет и новейших радиолокационных средств управления ими, с целью создания современной системы противовоздушной обороны городов и военных объектов, обладающей:

 

            а) возможностью радиолокационного обнаружения вражеских бомбардировщиков с наземных станций на расстоянии не менее 200 км, способностью захвата их в цель с помощью радиолучей и автоматического слежения за захваченными целями при любых предпринимаемых бомбардировщиками маневрах и управления полётом снаряда-ракеты от старта до цели;

 

            б) возможностью поражения вражеских бомбардировщиков при скорости их полёта до 1000 км/час и высоте 20-25 км, в любое время суток и при любой видимости и с вероятностью поражения близкой к 100%;

 

            в) возможностью отражения массовых налётов бомбардировщиков противника, с помощью подъёма с земли необходимого количества самонаводящихся на цель снарядов-ракет, вне зависимости от маневров цели, времени суток и видимости;

 

            г) достаточной помехозащищённостью, входящих в комплекс ПВО радиолокационных установок, от помех со стороны противника.

 

            2. В соответствии с п.1 настоящего Постановления, обязать Конструкторское бюро № 1 (тт.Куксенко П.Н., Берия С.Л. и Кутепова Г.Я.) и Министерство вооружения (т.Устинова) приступить к решению следующих задач, входящих в комплекс системы противосамолётной защиты с помощью снарядов-ракет, управляемых ноейшими радиолокационными средствами (шифр системы «Беркут»):

 

            а) к созданию конструкции наземной радиолокационной установки автоматического лучевого наведения на вражеские бомбардировщики противосамолётных снарядов-ракет, направляемых с наземных стартовых устройств, с дальностью действия снаряда 30-35 км.

            Разработать и изготовить в феврале 1952 г. 4 экземлпляра опытного образца наземной установки лучевого наведения;

 

            б) к созданию конструкции самолётной радиолокационной установки лучевого наведения противосамолётных снарядов-ракет, направляемых на цель самолётом-носителем с дальностью действия снаряда 12-15 км.

            Разработать и изготовить в феврале 1952 г. 4 экземпляра опытного образца самолётной установки наведения;

 

            в) к созданию конструкции бортовой радиолокационной аппаратуры снаряда-ракеты, а также аппаратуры и приборов стабилизации и управления снаряда, направляющих полёт снаряда по заданному курсу на цель;

 

            г) к созданию конструкции приёмной радиолокационной аппаратуры самонаведения снаряда-ракеты, обеспечивающей в случаях массовых налётов бомбардировщиков противника возможность автоматического взлёта снарядов-ракет с наземных устройств по отражениям, принимаемым ими от самолётов противника в результате облучения последних наземным радиолокатором наведения.

            Разработать и изготовить экспериментальные образцы указанной в п. «в» и п. «г» аппаратуры к июлю 1951 г. и 50 экз. опытных образцов – к февралю 1952 г.;

 

            д) к разработке конструкции мощной наземной радиолокационной станции обнаружения самолётов противника, обладающей способностью обнаруживать вражеские бомбардировщики на расстоянии до 200 км.

            Разработать и изготовить экспериментальный образец станции к июлю 1951 г. и 2 экземпляра станции обнаружения в мае 1952г.;

 

            е) к созданию конструкции управляемого противосамолётного снаряда-ракеты осколочного действия со следующими основными тактико-техническими данными:

 

            Вес взрывчатого вещества ……………………… - 70 кг

            Дальность полёта при старте с земли                    - 30-35 км

                                               при старте с самолёта           - не менее 13-15 км

            Скорость полёта снаряда в момент

            поражения цели

                        при сбрасывании с самолёта ……………. – не менее 2150 км/час

                        при старте с земли ……………………….. – не менее 1980 км/час

            Взрыватель – радиодистанционный, обеспе-

чивающий взрыв снаряда в случае пролёта

вблизи цели на расстоянии ……………………… - 50-75 метров

 

Вероятность поражения цели, вне зависи-

мости от времени суток и видимости  ………….. – близкая к 100%

 

Общий вес снаряда-ракеты

            стартуемой с земли ……………………….. – не свыше 1000 кг

            стартуемой с самолёта ……………………. – не свыше 600 кг

 

Габаритные размеры снаряда, стартуемого

с самолёта  ………………………………………… - в пределах допускающих

                                                                                       подвеску под самолётом

                                                                                       от 4 снарядов и выше

Изготовить опытные образцы снарядов,

стартуемых с земли  …………………………….. – 25 экз. в феврале 1952 г.

            снарядов, стартуемых с самолётов-

            носителелй ………………………………. – 25 экз. в феврале 1952 г.

 

ж) к разработке системы связи и управления взаимодействием наземных станций обнаружения самолётов противника с наземными установками наведения противосамолётных снарядов-ракет, а также с аппаратурой лучевого наведения самолётов-носителей противосамолётных снарядов-ракет.

Опытный комплект оборудования системы связи и управления изготовить в мае 1952 г.;

 

з) разработать и представить к 1 марта 1951 г. на утверждение Совета Министров СССР технические проекты указанных вышерадиолокационных установок и снаряда-ракеты (в объёме, включающем в себя расчётные и проектные данные, подтверждённые испытаниями макетов).

 

3. Учитывая, что разработка системы «Беркут» требует решения ряда новых сложных научных и технических задач в области радиолокации, реактивной техникии авиационной техники, считать необходимым привлечь к решению этих вопросов соответствующие научно-исследовательские и конструкторские организации и предприятия других министерств и ведомств и в первую очередь Министерств: промышленности средств связи, авиационной промышленности, сельскохозяйственного машиностроения, электропромышленности и судостроительной промышленности.

 

4. Возложить руководство всеми работами по созданию системы «Беркут» на Специальный Комитет при Совете Министров СССР, поручив т.Берия Л.П. принимать необходимые оперативные меры по обеспечению успешного выполнения задачи, поставленной настоящим Решением.

 

Для рассмотрения научно-технических вопросов, связанных с разработкой системы «Беркут», иметь при Специальном Комитете Научно-Технический Совет и группу (5-6 человек) необходимых работников.

 

5. Считая необходимым имет к ноябрю 1952 г. для обеспечения ПВО г.Москвы полный комплект входящих в систему «Беркут» радиолокационных установок, управляемых снарядов-ракет, стартовых устройств и самолётов-носителей, обязать:

 

а) Министерство вооружения (т.Устинова) и Конструкторское бюро №1 (тт.Куксенко, Берия, Кутепова) обеспечить изготовление и предъявить к ноябрю 1952 г. полный комплект средств ПВО, входящих в систему «Беркут»;

 

б) Министерства: авиационной промышленности (т.Хруничева), промышленности средств связи (т.Алексенко), сельскохозяйтсвенного машиностроения (т.Горемыкина), судостроительной промышленности (т.Малышева) и электропромышленности (т.Кабанова) обеспечить по заказам Министерства вооружения внеочередное изготовление средств, входящих в комплект системы «Беркут».

Министрам тт.Хруничеву, Алексенко, Горемыкину, Малышеву и Кабанову взять под свой личный повседневный контроль выполнение настоящего задания.

 

в) Министерство вооружения (т.Устинова) и Конструкторское бюро № 1 (тт.Куксенко, Берия, Кутепова) с участием соответствующих министерств в полуторамесячный срок представить в Специальный Комитет при Совете Министров СССР предложения о номенклатуре и количестве средств ПВО системы «Беркут», подлежащих изготовлению к ноябрю 1952 г.

Специальному Комитету рассмотреть эти предложения и внести их на утверждение Совета Министров СССР.

 

г) Министерство вооружения (т.Устинова) с участием руководителей заинтересованных министерств в 3-месячный срок разработать и представить на рассмотрение Специального Комитета при Совете Министров СССР мероприятия по организации научно-исследовательских, проектно-конструкторских работ и производства на предприятиях соответствующих министерств комплекта средств ПВО, входящих в систему «Беркут», а также мероприятия по материально-техническому обеспечению этих работ.

 

6. В целях выигрыша времени и обеспечения в установленный настоящим Постановлением сжатый срок изготовления средств ПВО системы «Беркут», разрешить Министерству вооружения приступить, в виде исключения, к серийному производству этих средств, параллельно с разработкой технических проектов и опытных образцов по заключению в каждом отдельном случае Научно-Технического Совета и с разрешения Специального Комитета.

 

7. Считая решение проблемы создания надёжной защиты городов и стратегических объектов страны от вражеских бомбардировщиков задачей первостепенного государственного значения, установить для поощрения инженерно-технических и научных работников за успешную разработку и практическое осуществление средств ПВО системы «Беркут» следующие премии:

 

а) первая – в сумме 700 тыс. рублей присуждается каждому из главных конструкторов Конструкторского бюро № 1, руководящих разработкой всего комплекса противосамолётной защиты;

 

б) вторая – в сумме 500 тыс. рублей присуждается каждому техническому руководителю за решение одной из ниже поименованных задач:

а) за разработку и осуществление радиолокационной установки наведения на цель

    снаряда-ракеты;

б) за разработку и осуществление бортовой аппаратуры самолёта-носителя;

в) за разработку и осуществление конструкции аппаратуры управляемой

    ракеты-снаряда;

г) за разработку и осуществление конструкций управляемых зенитных снарядов-

    ракет, запускаемых с земли, и снарядов-ракет, запускаемых с самолётов-

    носителей;

д) за разработку основных теоретических вопросов осуществления системы

    «Беркут».

 

Группам основных ведущих научных и инженерно-технических работников (5-6 человек), принимавших участие в работах удостоенных первой и второй премий, выплачивается денежная премия в сумме 300 тыс. рублей каждой группе;

 

в) третья в сумме 300 тыс. рублей присуждается ведущему руководителю работ за решение одной из поименованных ниже задач:

а) за разработку и осуществление двигательных установок для снарядов-ракет;

б) за разработку нового высококалорийного и взрывобезопасного топлива для

    снарядов-ракет;

в) за разработку и осуществление конструкции станции обнаружения;

г) за разработку и осуществление конструкции дистанционных радиовзрывателей

    для ракет-снарядов.

 

Группам основных ведущих инженерно-технических работников (5-6 человек), принимавших участие в работах, удостоенных третьей премии, выплачивается денежная премия в сумме 200 тыс. рублей.

 

Для премирования коллектива остальных научных, инженерно-технических работников, рабочих и служащих Конструкторского бюро № 1, принимавших участие в разработке системы «Беркут» выделить 1 млн. рублей.

 

Поручить Специальному Комитету при Совете Министров СССР дополнительно представить в Совет Министров СССР предложения о размере премиального фонда для поощрения инженерно-технических работников, рабочих, служащих институтов, конструкторских бюро и предприятий Министерств: авиационной промышленности, промышленности средств связи, сельскохозяйственного машиностроения и других организаций и предприятий, участвующих в разработке и изготовлении средств ПВО системы «Беркут».

 

Основным руководителям разработки и осуществления системы «Беркут» присваивается звание Героя Социалистического труда и звание лауреата Сталинской премии.

 

Наиболее отличившиеся научные, инженерно-технические работники, рабочие и служащие, принимавшие участие в разработке и осуществлении системы «Беркут», представляются к награждению орденами и медалями Союза ССР.

 

Председатель

Совета Министров Союза ССР                             И.Сталин

 

Управляющий Делами

Совета Министров СССР                                      М.Помазнев»

 

            Вот как описывает историю появления этого постановления Серго Лаврентьевич Берия в своей книге «Мой отец – Лаврентий Берия [6]:

«Это случилось летом 1950 года, когда уже шла война на Корейском полуострове.

Из официальных источников:

Как и Великая Отечественная, эта необъявленная война началась в четыре часа утра в воскресенье. 25 июня 1950 года после двухчасовой артиллерийско‑минометной подготовки при поддержке прославленных «34‑к» части миллионной северокорейской армии двинулись на юг. Всего через три дня был взят Сеул. К середине сентября армия КНДР подошла к Тзгу и Пусану. Противник, казалось, вотвот будет сброшен в море. Но за считанные дни американцы, заручившись поддержкой ООН – еще 7 июля была принята резолюция, осуждавшая агрессию и разрешавшая формировать международные силы для ее отражения, – успели перебросить на юг значительные силы из оккупационных войск, находившихся в Японии. 15 сентября генерал Макартур подготовил мощный морской десант в тылу северокорейских частей, в Инчоне, началось мощное контрнаступление с Пусанского плацдарма. К концу октября была оккупирована значительная часть КНДР. Тогда же, в октябре, корейскую границу перешел 800‑тысячный корпус (более 30 дивизий) Китайской Народной Республики под командованием маршала Пын Дэхуая. Произошло прямое столкновение китайских и американских войск.

 

Многие годы и причины, и ход боевых действий, а точнее, агрессии, осужденной мировым сообществом, и КНДР, а КНР держали в секрете. Не афишировал свое активное участие в корейской войне и СССР. До последнего времени в печати не было ни малейшего упоминания о летчиках 64‑го отдельного авиационного корпуса, который вел боевые действия с ноября 1950 года до окончания корейской войны. А между тем только дивизия трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба, сражавшаяся в чужом небе, сбила тогда 258 самолетов противника. Всего же советские летчики уничтожили свыше 1300 самолетов, потеряв 345 своих боевых машин. По некоторым данным, 22 советских летчика стали тогда Героями Советского Союза, многие авиаторы были награждены правительством КНР.

Из тех «учебных» полетов возвращались не все. В 1950‑1953 годах в Корее погибли миллион китайцев, девять миллионов корейцев, 54 тысячи американцев. Число погибших советских воинов неизвестно и сегодня… Вообще многие страницы истории той тайной войны окутаны завесой секретности и по сей день.

Соглашение о перемирии было подписано в Пханмунджоме в июле 1953‑го. Сталина к тому времени уже не было в живых, а китайский и северокорейский диктаторы убедились – американцы Юг не отдадут. Пошли на компромисс и Соединенные Штаты. Война окончилась там, где и начиналась три года назад – на демаркационной линии вдоль печально известной с тех пор 38 параллели.

Как ни странно, до сих пор многие источники утверждают, что жертвой агрессии стала Северная Корея. Это неправда, и весь мир давно об этом знает. Войну развязал Советский Союз. Это была инициатива Сталина. Хотя для военных особой тайны не было, конечно, – в небе Кореи воевали наши летчики.

Разговор в Кремле, о котором я хочу рассказать, состоялся накануне высадки американского десанта в Корее. К тому времени мы уже закончили работы по противокорабельным ракетам и успешно провели испытания. Сталин об этом, разумеется, знал – о результатах испытаний я докладывал Президиуму ЦК. Изделие уже было запущено в серию, но пока мы имели всего 50 ракет.

О готовящейся высадке вблизи Сеула советская стратегическая разведка знала. Американцы уже сосредоточили большие морские силы – линкорны, десантные корабли, несколько авианосцев, вспомогательные суда…

С этого Сталин и начал разговор: разведка докладывает, что готовится очень крупный десант. Американцы хотят отбросить северокорейские войска – цель их нам понятна. Что скажут наши военные и конструкторы? Сможем мы помешать американцам, имея новое оружие?

Мы доложили, что можем поражать такие цели на расстояний ста с лишним километров. Как показали испытания, чтобы вывести авианосец из строя, необходимо от четырех до шести ракет, для большого транспорта вполне достаточно одной ракеты.

О готовности авиационных полков, результатах учебных стрельб доложил Павел Федорович Жигарев, главком ВВС. Впоследствии он стал Главным маршалом авиации, первым заместителем министра обороны. Затем стал докладывать Дмитрий Федорович Устинов, министр вооружения.

Я и мои товарищи чувствовали себя в те минуты именинниками. Шутка ли, наша «Комета» – под таким шифром шло это изделие – запущена в серию.

Холодным душем для собравшихся стало выступление моего отца.

– По тем же данным разведки, – сказал отец, – в случае если мы ввяжемся в большую войну, американцы планируют нанести ядерные удары по всем нашим основным промышленным центрам. Будут бомбить и Москву. Поэтому, полагаю, любые действия должны быть предприняты с учетом этого непреложного факта.

Возникла пауза. Хрущев, Маленков, Булганин, Василевский, другие военные молчали.

– А разве мы не имеем оружия для защиты с воздуха? – спросил Сталин.

– У нас есть истребительная авиация, перехватчики…

– Давайте послушаем военных, – предложил мой отец. – Смогут ли они прикрыть Москву, Ленинград и остальные экономические и военные центры? По нашим данным, американцы планируют бомбардировку семи‑десяти городов…

…Это совещание в Кремле мне особенно запомнилось, потому что нас Сталин оттуда… выставил. Когда зашла речь о применении противокорабельной ракеты, я по молодости, не дожидаясь, что скажут другие, встал да и сказал, что этого делать нельзя. Сталин внимательно посмотрел на меня:

– А что, вы не готовы к этому?

– Да нет, – отвечаю, – готовы, испытания прошли, но…

– В таком случае, – перебил меня Сталин, – вас никто не спрашивает. Вы можете говорить о готовности, сможет ваша ракета поразить цель или не сможет, а применять ее или не применять, это не вашего уровня дало. И вообще не место вам здесь. Уходите…

Мы встали и ушли. Настроение, прямо скажу, было не лучшее…

Остальное знаю от Василевского и отца. Сталин предлагал перебросить два полка Ту‑4. Каждый из этих самолетов нес на подвесках по два снаряда. В Китае уже были размещены несколько полков Ил‑28, так что проблем здесь не было.

– Давайте принимать решение, – предложил Сталин. Политбюро тут же согласилось. Больше всех, вспоминал отец, говорил Булганин: мол, решение это правильное, иначе высадку американцев нам не сорвать.

Все шло к тому, что локальная война могла перерасти в серьезный военный конфликт. Сталина это поначалу не пугало. Он так и сказал: «А что, пусть ударят, а мы ответим». Отец предложил тогда:

– Давайте все же выслушаем начальника Генерального штаба, который с министром обороны не согласен.

Штеменко и Василевский однозначно заявили, что если мы ударим по американским кораблям, последствия предугадать нетрудно. Военных поддержал мой отец.

Сталину доложили, что средства, которыми располагает противовоздушная оборона, не позволяют с вероятностью даже 60 процентов утверждать, что американские самолеты будут сбиты. Наша истребительная авиация, объяснили Сталину, может перехватывать бомбардировщики на высоте до 12 километров, в то время как, по имеющимся данным, потолок американских машин достигает 18 километров. Не исключено, что на большой высоте пойдут одиночные машины, а массированного налета не будет.

Сталин внимательно выслушал доводы военных и отменил решение о переброске тех двух полков.

– Так дело не пойдет! – сказал. – Верните тех мальчиков, которых мы выставили…

Когда через час нас разыскали, мы поняли, что дело совсем плохо, коль к Сталину вызывают. Первый вопрос Сталина был таким: – Мне доложили, что вы работаете над ракетой для ПВО?

Я сказали, что работаем, и докладывали о своих разработках военным, но те не очень заинтересованы.

– У кого уже есть такие ракеты? – спросил Сталин.

– В Швейцарии, у фирмы «Эрликон», но на меньшее расстояние.

– У нас возник вопрос: если американцы проведут налет на Москву, ваши ракеты достанут цели на высоте двенадцать‑шестнадцать, а может, восемнадцать километров?

– Потенциальная дальность до двадцати пяти километров, – докладываю.

– Хорошо. Товарищ Берия, – обратился Сталин к отцу. – Организуйте на базе уже имеющихся коллективов с привлечением министерства вооружения, любых других организаций, если это будет необходимо, эти работы. Мы должны получить ракету для ПВО в течение года.

И тут я допустил вторую ошибку, заметив, что сделать ракету за это время будет очень сложно. И это в присутствии членов Президиума ЦК, высших военных.

Сказал и тут же пожалел об этом. Сталин рассердился:

– Имейте в виду, простыми вещами мы в Политбюро не занимаемся. Любые вещи, которые мы тут обсуждаем, сложные вещи. Ваша задача не рассуждать, а выполнять! Так вот я вам приказываю, – но тут же поправился, – Политбюро постановляет в течение года сделать систему, которая прикрыла бы Москву.

Маленкову и моему отцу было поручено подготовить соответствующее решение правительства и ЦК о развертывании этих работ». [6]

 

Другую версию истории появления постановления по «Беркуту» Григорий Васильевич Кисунько, один из разработчиков системы «Беркут», описывает в своей книге «Секретная зона» [4]:

«Директор СБ-1, он же главный конструктор, Павел Николаевич Куксенко имел обыкновение работать в своем служебном кабинете до глубокой ночи, просматривая иностранные научно-технические журналы, научно-технические отчеты и другую литературу. Такой распорядок диктовался тем, что в служебном кабинете Павла Николаевича был кремлевский телефон, а Сталин если звонил, то всегда именно глубокой ночью и именно по кремлевской «вертушке». В таких случаях дело не ограничивалось телефонным разговором, и Павлу Николаевичу приходилось выезжать в Кремль, куда у него был постоянный пропуск. По этому пропуску он всегда мог пройти в приемную Сталина, где верным и бессменным стражем у входа в сталинский кабинет сидел Поскребышев.

Но на этот раз Павла Николаевича, прибывшего по вызову Сталина в два часа ночи, офицер охраны проводил в квартиру Сталина. Хозяин квартиры принял своего гостя, сидя на диване в пижаме, просматривал какие-то бумаги. На приветствие Павла Николаевича ответил «Здравствуйте, товарищ Куксенко» – и движением руки с зажатой трубкой указал на кресло, стоявшее рядом с диваном. Потом, отложив бумаги, сказал:

– Вы знаетэ, когда нэприятельский самолет последний раз пролетел над Москвой?.. Десятого июля тысяча девятьсот сорок второго года. Это был одиночный самолет-разведчик. А теперь представьте себе, что появится над Москвой тоже одиночный самолет, но с атомной бомбой. А если из массированного налета прорвется несколько одиночных самолетов, как это было двадцать второго июля тысяча девятьсот сорок первого года, но теперь уже с атомными бомбами?

После паузы, в которой он словно бы размышлял над ответом на этот вопрос, Сталин продолжал:

– Но и без атомных бомб – что осталось от Дрездена после массированных ударов авиации наших вчерашних союзников? А сейчас у них самолетов побольше, и атомных бомб хватает, и гнездятся они буквально у нас под боком. И выходит, что нам нужна совершенно новая ПВО, способная даже при массированном налете не пропустить ни одного самолета к обороняемому объекту. Что вы можете сказать по этой архиважной проблэме?

– Мы с Серго Лаврентьевичем Берия внимательно изучили трофейные материалы разработок, проводившихся немцами в Пенемюнде по управляемым зенитным ракетам «Вассерфаль», «Рейнтохер», «Шметтерлинг». По нашим оценкам, проведенным с участием работающих у нас по контракту немецких специалистов, перспективные системы ПВО должны строиться на основе сочетания радиолокации и управляемых ракет «земля-воздух» и «воздух-воздух», – ответил П. Н. Куксенко.

После этого, по словам Павла Николаевича, Сталин начал задавать ему «ликбезные» вопросы по столь непривычному для него делу, связанному с радиоэлектроникой, каким являлась в то время техника радиоуправляемых ракет. А Павел Николаевич не скрывал, что еще и сам многого не понимал в зарождающейся новой отрасли оборонной техники, где воедино должны слиться и ракетная техника, и радиолокация, и автоматика, точнейшее приборостроение, электроника и многое другое, чему еще и названия не существует. Он подчеркивал, что научно-техническая сложность и масштабность проблем здесь не уступают проблемам создания атомного оружия. Выслушав все это, Сталин сказал:

– Есть такое мнение, товарищ Куксенко, что нам надо незамедлительно приступить к созданию системы ПВО Москвы, рассчитанной на отражение массированного налета авиации противника с любых направлений. Для этого будет создано при Совмине СССР специальное Главное управление по образцу Первого Главного управления по атомной тематике. Новый главк при Совмине будет иметь право привлекать к выполнению работ любые организации любых министерств и ведомств, обеспечивая эти работы материальными фондами и финансированием по мере необходимости без всяких ограничений. При этом главке необходимо будет иметь мощную научно-конструкторскую организацию – головную по всей проблеме, и эту организацию мы предполагаем создать на базе СБ-1, реорганизовав его в Конструкторское бюро № 1. Но для того чтобы все это изложить в постановлении ЦК и Совмина, вам, как будущему Главному конструктору системы ПВО Москвы, поручается прояснить структуру этой системы, состав ее средств и предложения по разработчикам этих средств согласно техническим заданиям КБ-1. Подготовьте персональный список специалистов человек на шестьдесят, – где бы они ни были, – для перевода в КБ-1. Кроме того, кадровикам КБ-1 будет предоставлено право отбирать сотрудников для перевода из любых других организаций в КБ-1.

Вся эта работа по подготовке проекта постановления, как впоследствии вспоминал Павел Николаевич, закрутилась с непостижимой быстротой. В этот период и даже после выхода постановления Сталин еще несколько раз вызывал к себе П. Н. Куксенко, – главным образом, пытаясь разобраться в ряде интересовавших его «ликбезных» вопросов, – но особенно дотошно допытывался он о возможностях будущей системы по отражению «звездного» (то есть одновременно с разных направлений) массированного налета и «таранного» массированного налета. Впрочем, вопросы, которые задавал Сталин Павлу Николаевичу, лишь отчасти можно назвать «ликбезными». Похоже, что Сталин лично хотел убедиться, что будущая система ПВО Москвы действительно сможет отражать массированные налеты вражеской авиации, а убедившись в этом, уже не считал нужным вызывать Павла Николаевича для личных бесед, предоставив «Беркута» на полное попечение Л. П. Берия.» [4]

            При всей художественности (столь свойственной Григорию Васильевичу Кисунько) описания разговора в нём нет ни малейшего намёка, когда этот разговор происходит. Автору этих строк (Леонову Д.Н.) довелось услышать такую версию появления этого сюжета. Вкратце о разговоре со Сталиным Павел Николаевич Куксенко рассказал Карлу Самуиловичу Альперовичу летом 1953 года, вскоре после ареста Л.П.Берия. Павел Николаевич рассказывал эту историю во дворе КБ-1 во время перекура, и никаких дат не называл. Кроме того, обстановка после ареста Л.П.Берия была напряжённая и не располагала к излишним откровениям. Поэтому Карл Самуилович Альперович пересказал эту историю Григорию Васильевичу Кисунько только в 1976 году, накануне 80-летия П.Н.Куксенко. К сожалению, в то время состояние здоровья Павла Николаевича уже не позволило узнать подробности его разговора со Сталиным. Вероятно, именно таким путём эта история и попала в книгу Григория Васильевича Кисунько, и это объясняет отсутствие подробностей и даты разговора.

В статье Евгения Сухарева «Гриф секретности снят», опубликованной в газете  «Стрела»  ОАО «ГСКБ Концерна «Алмаз-Антей» им. Академика А.А.Расплетина», №9 (92) за сентябрь 2010 приведены те же цитаты из книг С.Л.Берия и Г.В.Кисунько, но с описанием деталей:

«На одном из совещаний в Кремле 20 июля 1950 года обсуждался вопрос о том, как локализовать и помешать возможным активным действиям американских кораблей у берегов КНДР и высадке американского десанта. На совещании присутствовали члены политбюро Л. П. Берия, Н. А. Булганин, Г. М. Маленков, А. И. Микоян, В. М. Молотов, Н. С. Хрущев, министр Вооруженных Сил СССР А. М. Василевский, а также С. Я. Штеменко (начальник оперативного управления Генерального штаба СА), А. Ф. Белов (директор завода № 150 Минавиапрома), Н. П. Жильцов (заместитель главнокомандующего Вооруженными Силами СССР по строительству и оборудованию аэродромов и воздушных трасс), А. И. Козлов (заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС), Луцкой (военнослужащий Порт-Артурской военно-морской базы), В. К. Юстин (полковник), Жигарев, Петрова. Совещание началось в кабинете Сталина в 23.00 и закончилось в 0.30, а для членов Политбюро – в 1.00.» [2]

«Работа по подготовке проекта постановления после разговора П. Н. Куксенко с И. В. Сталиным закрутилась с непостижимой быстротой. Все материалы к постановлению готовили П. Н. Куксенко, С. Л. Берия и Г. Я. Кутепов, привлекая самых доверенных исполнителей. Все рекомендации И. В. Сталина, высказанные им в кремлевской квартире, были реализованы в этом документе». [2]

 

Но дальнейшее развитие боевых действий на Корейском полуострове не подтверждает версию о том, что Сталин не хотел вмешиваться, опасаясь их перерастания в войну с США. Уже в конце лета 1950 года на севере Китая разместились советские авиационные истребительные полки, вооружённые новейшими истребителями МиГ-15. В ноябре воздушное пространство Северной Кореи защищали МиГи 64-го истребительного авиационного корпуса. И хотя на крыльях самолётов были нанесены опознавательные знаки национальной освободительной армии Китая (НОАК), участие советских лётчиков в войне скрыть было невозможно. Части НОАК вступили в боевые действия на стороне Северной Кореи в октябре – головной отряд китайских народных добровольцев переправился через пограничную реку Ялу 18 октября 1950 года.

Причина такой решительности кроется в уверенности Советского руководства в том, что США не обладают достаточным количеством атомных бомб, чтобы начать войну с СССР, а без атомного оружия они воевать не станут. Эта уверенность была основана на донесениях советской разведки. Клаус Фукс сообщил советской стороне не только сведения о конструкции атомной бомбы, но и сведения о масштабах производства урана-235. Это дало возможность рассчитать, сколько американцы производили урана и плутония ежемесячно, и помогло определить реальное количество атомных бомб, которыми они располагали. Это позволило сделать заключение, что американская сторона не была готова вести ядерную войну в конце 40-х и даже в начале 50-х годов. По данным разведки, только к 1955 году США и Англия должны были создать запасы ядерного оружия, достаточные для уничтожения Советского Союза. [5]

Эта информация сыграла большую роль в стратегическом решении советского руководства поддержать китайских коммунистов в гражданской войне в 1947—1948 годах. Разведка располагала данными, что президент Трумэн рассматривает возможность применения атомного оружия, чтобы не допустить победы коммунистов в Китае. Тогда Сталин сознательно пошел на обострение обстановки в Германии, и в 1948 году возник Берлинский кризис. В западной печати появились сообщения, что президент Трумэн и премьер-министр Англии Этли готовы применить атомное оружие, чтобы не допустить перехода Западного Берлина под наш контроль. Однако Советское руководство знало, что у американцев не было нужного количества атомных бомб, чтобы противостоять нам одновременно в Германии и на Дальнем Востоке, где решалась судьба гражданской войны в Китае. Американское руководство переоценило нашу угрозу в Германии и упустило возможность использовать свой ядерный арсенал для поддержки китайских националистов. [5]

            Другая возможная причина начала широкомасштабных работ по созданию в СССР зенитного управляемого ракетного оружия (ЗУРО) именно в 1950-м году может заключаться в том, что основные материальные ресурсы страны, а также научные и управленческие кадры были задействованы в решении атомной проблемы. После успешного испытания атомной бомбы ресурсы и специалисты были брошены на создание ракетного противовоздушного оружия. Во главе работ был поставлен заместитель Председателя Совета Министров СССР Маршал Советского Союза Герой Социалистического Труда Л.П.Берия – как руководитель высокого ранга, имевший успешный опыт руководства работами по созданию атомной бомбы.

            Нет сомнений, что кандидатуру Л.П.Берия предложил лично И.В.Сталин. Можно предположить, что этот выбор основан, с одной стороны, на успешном руководстве атомным проектом, а до этого, ещё в годы войны – курированием оборонной промышленности, за что Л.П.Берия и получил звание Героя Социалистического Труда. С другой стороны – это признание высшего приоритета работ по созданию зенитного ракетного оружия. Высокий ранг Л.П.Берия позволял оперативно решать все административно-хозяйственные вопросы, возникающие в ходе работ. Вот, например, какую историю приводит Б.Е.Черток [11]:

«Я еще раз напомнил известную большинству из нашего технократического общества притчу о том, как Берия снял разногласия между двумя главными конструкторами.

В 1952 году Берия должен был рассмотреть и утвердить очередной график, связанный со строительством знаменитого кольца ПВО вокруг Москвы. Помощник ему доложил, что график не визируют два главных конструктора. Они никак не могут договориться о распределении ответственности и работ между собой. Помощник просил, чтобы Лаврентий Павлович их выслушал.

- Передайте им, - сказал Берия, - что если два коммуниста не могут договориться между собой, то один из них враг. У меня нет времени разбираться, кто из них двоих действительно враг. Дайте им еще сутки на согласование.

Помощник вышел, через пять минут он вернулся в кабинет и положил перед Берией график, завизированный обоими главными».

Карл Самуилович Альперович, один из создателей С-25, в своё время по работе встречался с Л.П.Берия. На вопрос автора этих строк (Леонова Д.Н.) о роли Берия-старшего Карл Самуилович ответил:

- Нет, ничего он не организовывал!

- Ну руководителем?

- Ну каким руководителем – он же в этом ничего не понимал!

- А как же…?

- Обеспечить! Вы же читали постановление, там написано: «поручив т.Берия Л.П. принимать необходимые оперативные меры по обеспечению успешного выполнения задачи». Берия мог только обеспечить. Знаете, есть такое выражение: «Слово и дело государево». Вот Берия и обеспечивал выполнение слова и дела государева.

И всё же роль Л.П.Берия в истории создания отечественного зенитного ракетного оружия, как, впрочем, и в других оборонных проектах, переоценить сложно. Геннадий Павлович Серов, ведущий специалист НПО им. С. А. Лавочкина, свою статью «В-300 – наша первая зенитная ракета» заканчивает такими словами [12]:

«Но, думается, не меньшее познавательное значение для современности имеет и изучение организационной стороны дела создания этой первой в стране столь сложной технической системы вооружения, и здесь – понравится это кому-то или нет – на первом месте должно стоять имя Лаврентия Павловича Берии как основного организатора создания советского атомного и зенитного ракетного оружия».

 

            Ещё одна особенность Постановления бросается в глаза – ставится задача разработать противосамолётные ракеты и средства управления ими, а не изучить возможность создания такого оружия. То, что в начале 21 века кажется очевидным, в 1950-м году требовало серьёзных доказательств. Если сама возможность создания атомной бомбы не вызывала сомнений – американцы продемонстрировали действующий образец, то, например, возможность создания межконтинентальной ракеты в те годы подвергалась серьёзному сомнению со стороны известных учёных. Аргументы были такими – для того, чтобы достичь межконтинентальной дальности, нужно настолько большое количество топлива, что ракета не сможет оторваться от земли. Если использовать более мощный двигатель, то он всё топливо израсходует на то, чтобы оторвать ракету от земли, и межконтинентальной дальности всё равно не получится. Гениальность С.П.Королёва и заключается в том, что он практически доказал возможность создания межконтинентальной баллистической ракеты. В создании зенитного ракетного оружия сложностей не меньше – в бескрайнем небе надо обнаружить вражеский самолёт и обеспечить такое управление зенитной ракетой, чтобы она сблизилась с движущимся на большой скорости самолётом на расстояние, достаточное для его поражения. Эту задачу не удалось решить немецким специалистам в годы Второй Мировой войны, до её решения дело не дошло и при испытаниях в конце 40-х годов воспроизведённых в НИИ-88 немецких зенитных ракет. Тем не менее в Постановлении не подвергается сомнению сама возможность создания зенитной управляемой ракеты. Более того – задаются конкретные параметры такой ракеты: скорость, дальность полёта, вес ракеты и вес взрывчатого вещества боевой части. Причём эти заданные параметры, особенно вес ракеты, сильно отличаются от параметров ЗУР, разработанных к этому времени в НИИ-88. Близкие параметры имела зенитная ракета, которая в то время разрабатывалась в американской фирме Дуглас (Douglas Aircraft Company) и была принята на вооружение в составе зенитного ракетного комплекса «Ника-Аякс». Радиолокационные средства комплекса разрабатывались фирмами Western Electric и Bell Telephone Laboratories. В 1949-1950 годах велись испытания, а впервые ЗРК «Ника-Аякс» поразил воздушную цель – самолёт-мишень B-17 – 27 ноября 1951 года. Можно предположить, что специалисты, готовившие Постановление по «Беркуту», были знакомы с материалами по «Ника-Аякс».

 

            После прочтения Постановления по «Беркуту» возникает естественный вопрос – почему именно КБ-1 под руководством П.Н.Куксенко, С.Л.Берия и Г.Я.Кутепова выбрано головным? Вроде бы в постановлении содержится ответ на этот вопрос – «Принять предложение КБ-1 о разработке противосамолётных снарядов-ракет и новейших радиолокационных средств управления ими, с целью создания современной системы противовоздушной обороны городов и военных объектов». Но всё равно неясно – почему руководство КБ-1 обратилось в Совет Министров СССР с таким предложением? Ведь такое предложение должно быть теоретически обоснованным и подтверждённым практическими экспериментами.

            Тут имеет смысл рассказать о СБ-1 и его руководителях П.Н.Куксенко и С.Л.Берия более подробно. Спецбюро №1 было создано по Постановлению Совета Министров СССР № 3140-1026 от 8 сентября 1947 года. Текст этого постановления занимает всего одну страницу:

«Совет министров Союза ССР постановляет:

            1). В целях повышения эффективности действия тяжелой бомбардировочной авиации по кораблям противника и повышения безопасности атакующих самолетов приступить к разработке комплексной системы радиолокационного наведения и самонаведения реактивных самолетов-снарядов, сбрасываемых с тяжелых бомбардировщиков по крупным морским целям (шифр системы «Комета»).

            2). Для общего технического руководства разработкой проекта комплексной системы «Комета» и частей, входящих в нее, организовать специальное бюро, присвоив ему наименование «Спецбюро №1 МВ».

            3). Назначить Начальником и Главным конструктором Спецбюро №1 МВ Куксенко П.Н. Назначить заместителем начальника Спецбюро №1 МВ Берия С.Л.

 

Председатель

Совета Министров Союза ССР                                                                            И.Сталин»

 

Вот как описывает историю возникновения СБ-1 в своей книге «Ракеты и люди» Б.Е.Черток [1]:

«Осенью 1947 года я был вызван Ветошкиным в министерство. Он был сильно взволнован и предупредил меня, что мы с ним сейчас пойдем к министру, там будет обсуждаться новое интересное предложение по системе управляемой ракеты. Я приглашен как эксперт и должен дать заключение, может ли этот проект быть реализован на базе НИИ-88 и в какой мере я со своим коллективом способен участвовать в его реализации. ”Вопросов мне, Борис Евсеевич, не задавайте, там на месте ориентируйтесь сами, но имейте в виду, что опрометчивые поспешные ответы могут иметь для вас серьезные последствия”.

Когда вошли в кабинет Устинова, я увидел главного инженера нашего радиолокационного института НИИ-20 Михаила Слиозберга и знакомых мне еще по работе в авиации разработчиков оптических прицелов. Устинов усадил нас всех по одну сторону длинного стола совещаний и предупредил: ”Эту сторону оставим свободной. Сейчас приедут товарищи, которые доложат нам существо своих предложений. Ваше дело — высказаться только по вопросу о научно-исследовательской и производственной базе, которая нужна для реализации”.

Вошли двое: инженер-полковник ВВС и майор войск связи. Устинов представил: ”Сергей Лаврентьевич Берия,— и далее, без имени, отчества, просто, — полковник Куксенко”. Ба! Как же я его не узнал? Знаменитый Куксенко — радиоинженер, кумир моей радиолюбительской юности. Когда я только приобщался в школьные годы к радиотехнике, Куксенко уже учил нас уму-разуму в клубе радиолюбителей на Никольской и часто публиковался в радиожурналах, а я читал все, какие только были. Но вместо стройного молодого радиоинженера, на которого мы, школьники, смотрели, как на радиополубога, теперь я увидел седого грузного полковника, которому, видимо, трудно было стоять. Он сделал общий поклон и поспешил сесть.

Молодой Берия начал развешивать плакаты. Все сразу сообразили, что перед нами сын Лаврентия Павловича, и замолчали. Плакаты были уровня дипломного проекта. Потом выяснилось, что так оно и есть. Сергей Берия в кабинете министра вооружения Советского Союза второй раз защищал свой дипломный проект. Делал он это не по своей воле, а по указанию отца, который позвонил Устинову и ”попросил” его собрать специалистов, пусть послушают. Но не для оценки проекта, а для решения вопроса о том, где его реализовать! О том, что проект должен быть подвергнут какой-либо экспертизе, в смысле стоит ли его реализовывать, и речи не было.

Докладывал Сергей вполне прилично. Речь шла о морской управляемой ракете. Проект содержал две части. В первой описывалась сама ракета, которая почему-то была снабжена авиационным турбореактивным двигателем. Во второй части, судя по плакатам и докладу, предлагалась радиолокационная система обнаружения корабля противника и одновременно радиоуправление ракетой по лучу того же локатора. Здесь было много общего с принципами ”Вассерфаля”, но в целом, оценивая диплом на пять, искушенный эксперт сразу обнаруживал массу наивно-детских предложений и ранее отвергнутых методов. Последовало несколько вопросов, на которые Сергей попросил ответить Куксенко, представив его как научного руководителя. Куксенко отвечал за Сергея, но всем было уже ясно, что дело не в этом конкретном и примитивном проекте.» [1]

 

Г.В.Кисунько о своих начальниках по КБ-1 пишет ещё более решительно:

«Читатель, вероятно, догадался, что на СБ-1 была возложена задача реализации идей по созданию нового вида оружия, изложенных в дипломном проекте Сергея Берия. Этот проект, по-видимому, был выполнен под руководством П. Н. Куксенко (естественно, вместе с Серго) на основе немецких трофейных научно-технических материалов в основном силами немецких специалистов. Для выполнения работ по созданию системы оружия, получившей шифровое название «Комета», Куксенко и Серго добились откомандирования в СБ-1 наиболее сильных выпускников академии связи, которых Серго знал лично и которые стали его и Куксенко ближайшими помощниками. При этом в СБ-1 направлялись и те выпускники академии, которые были уже направлены в другие места». [4]

 

            К 1947 году Павел Николаевич Куксенко (25.04.1896–1980) - доктор технических наук, профессор Ленинградской военной академии связи, автор многих разработок в сфере радиолокации, лауреат Сталинской премии (1946 год).

            Серго Лаврентьевич Берия (Сергей Алексеевич Гегечкори) родился  24 ноября  1924 года в городе Тбилиси. Родители — Лаврентий Павлович Берия и Нина Теймуразовна Гегечкори. В 1938 году, окончив семь классов немецкой и музыкальной школ, вместе с семьёй переехал в Москву, где в 1941 году, после окончания средней школы № 175, был зачислен в Центральную радиотехническую лабораторию НКВД СССР. В первые дни войны добровольцем по рекомендации райкома комсомола направлен в разведшколу, в которой на ускоренных трёхмесячных курсах получил радиотехническую специальность и в звании техника-лейтенанта начал службу в армии. По заданию Генерального штаба выполнял ряд ответственных заданий (в 1941 г. — Иран, Курдистан; в 1942 г. — Северо-Кавказская группа войск). В октябре 1942 года приказом наркома обороны С. Берия направляется на учёбу в Ленинградскую военную академию связи имени С.М. Будённого. За время учёбы он неоднократно отзывался по личному указанию Верховного Главнокомандующего и Генерального штаба для выполнения специальных секретных заданий (в 1943–1945 гг. — Тегеранская и Ялтинская конференции глав государств антигитлеровской коалиции; 4-й и 1-й Украинские фронты). За образцовое выполнение заданий командования награждён медалью «За оборону Кавказа» и орденом Красной Звезды. В 1947 с отличием заканчивает академию.

            В 1947 году Григорий Яковлевич Кутепов – полковник госбезопасности, начальник 4-го спецотдела МВД СССР, который занимался использованием труда арестованных специалистов. В прошлом Г.Я. Кутепов - слесарь-электрик. Когда на заводе, где он работал, в начале 30-х годов была создана первая авиационная шарага - ЦКБ-39 ОГПУ, туда свезли арестованных по делу Промпартии конструкторов и инженеров: Н. Н. Поликарпова, Д. П. Григоровича, Б. Н. Тарасевича, А. В. Надашкевича, И. М. Косткина, В. Л. Кербер-Корвина, В. С. Денисова, Н. Г. Михельсона, Е. И. Майоранова и ряд других. Разрабатывали они там, в частности, истребитель И-5; на его опытном образце в звезду на киле кто-то, не иначе, как издевательски, распорядился вписать буквы "ВТ", означавшие "Внутренняя тюрьма". В 1938 году Г.Я. Кутепов - начальник ЦКБ-29 НКВД СССР.[8]

3 мая 1949 приказом № 544 «в связи с выполнением спецзадания» полковник Г. Я. Кутепов был освобожден от должности начальника 4 спецотдела МВД «с оставлением в должности заместителя начальника» 4 с/о; тогда же назначен заместителем начальника Спецбюро № 1 Министерства вооружения СССР.

           

            Управляемый противокорабельный самолёт-снаряд КС-1 «Комета», для проектирования которого было создано СБ-1, представлял из себя беспилотный самолёт-снаряд, который запускался с самолёта-носителя и радиолокационными средствами дистанционно наводился на морскую цель. В начале разработки в качестве планера самолёта-снаряда планировали использовать реактивный истребитель МиГ-9, а в качестве самолёта-носителя – бомбардировщик Пе-8. В 1948 году за основу самолёта-снаряда был выбран МиГ-15, а в качестве носителя – дальний бомбардировщик Ту-4. Самолёт-носитель на внешней подвеске нёс два самолёта-снаряда. Для обнаружения цели на самолёте-носителе была установлена специальная РЛС. Максимальная дальность пуска самолёта-снаряда составляла 80-90 км. После обнаружения цели и взятия её на сопровождение запускался двигатель самолёта-снаряда и производилась его отцепка от носителя. Программный механизм автопилота вводил самолёт-снаряд в узкий луч РЛС. На подходе к цели самолёт-снаряд снижался до высоты 400 метров и наводился на цель полуактивной головкой самонаведения, которая принимала сигнал РЛС самолёта-носителя, отражённый от цели. Подрыв БЧ производился контактным взрывателем, после чего самолёт-носитель мог отвернуть от цели. Скорость самолёта-носителя с подвешенными снарядами составляла 360-420 км/ч, скорость полёта самолёта-снаряда – примерно 1000 км/ч, стартовый вес самолёта-снаряда – 2,76 тонны, вес взрывчатого вещества – 500 кг.

            К концу 1950 года лабораторные испытания всех систем ракеты были выполнены. Полигонные испытания системы «Комета» начались в январе 1951 года в Крыму в районе Феодосии. В мае 1952 года был проведён первый пуск самолёта-снаряда с наведением, который был неудачным. После доработок испытания возобновились. Государственные испытания авиационной крылатой ракеты КС-1 состоялись 21 ноября 1952 года. В качестве мишени использовался старый крейсер «Красный Кавказ». 28 ноября 1952 года система «Комета» была принята на вооружение. [7]

            В 1954 г. начались испытания реактивного ракетоносца Ту-16КС. В 1958 г. на изделиях с доработанной системой управления и ГСН дальность пуска благодаря повышению устойчивости захвата возросла с 90 до 130 км. В 1961 г. появилась помехозащищенная аппаратура, которая ставилась как на вновь поставляемые, так и на ремонтирующиеся снаряды КС-1. Ракета КС-1 оказалась чрезвычайно удачной и состояла на вооружении Авиации ВМФ СССР до семидесятых годов.

            Таким образом, дипломная работа Берии-младшего дала начало успешной разработке эффективной системы вооружения. Серго Лаврентьевич изменил тенденцию, ранее имевшую место среди детей высокопоставленных руководителей. До войны многие сыновья руководителей страны стремились в авиацию. Лётчиками стали сыновья Анастаса Микояна – Степан, Владимир (погиб в 42-м под Сталинградом), Алексей; сын И.В.Сталина Василий; старший сын Н.С.Хрущёва Леонид; сын М.В.Фрунзе Тимур. Берия-младший стал из детей руководителей одним из первых, выбравших профессию военного инженера-конструктора. Позднее по этому пути пошёл младший сын Н.С.Хрущёва Сергей, в 1957 году пришедший на работу в ракетостроительное КБ Челомея. Николай Дмитриевич Устинов, сын сталинского наркома и министра обороны СССР Д.Ф.Устинова, в 70-80-е возглавлял НИИ, разрабатывавший лазерное и пучковое оружие. Центральный НИИ радиоэлектронных систем возглавлял Револий Михайлович Суслов, сын М.А.Суслова, главного идеолога партии.

            А вот прочтение книги Серго Лаврентьевича Берия «Мой отец – Лаврентий Берия» [6] вызывает много вопросов. В повествовании о совещании у Сталина летом 1950 года, на котором и было отдано указание о подготовке постановления по «Беркуту», С.Л.Берия пишет:

«Я и мои товарищи чувствовали себя в те минуты именинниками. Шутка ли, наша «Комета» – под таким шифром шло это изделие – запущена в серию.»

Но каким образом «Комета» могла быть запущена в серийное производство летом 1950-го года, если её первые удачные испытания состоялись только осенью 1952 года?

Далее в книге [6] написано:

«Испытания прошли очень удачно. Первой же ракетой на высоте 12-14 километров были уничтожены летящие на максимальной скорости МиГ-15. Реактивные бомбардировщики Ил-28 были менее скоростными машинами, и, вполне понятно, интереса для нас не представляли.

Но настояло командование ВВС, и пустили все же большие бомбардировщики конструкции Туполева, имевшие помеховые установки. Испытания проходили так. Экипажи поднимали самолеты в воздух, ставили на автопилот и выбрасывались с парашютами до входа объекта в зону.

 Сталин остался доволен. Похвалил, пообещал всех наградить, но заметил тут же: – Этого мало. Дайте кольцо вокруг Москвы. Могу сказать без преувеличения: мир таких темпов не знал. Вся промышленность, по сути, была брошена на решение этой задачи. В строительстве кольца участвовали десятки тысяч людей. Мы, разработчики, а в основном это были люди до 30 лет, неделями пропадали на испытаниях, на позициях, на строительстве. Рабочий день, по сути, стал круглосуточным.

Когда военные доложили Сталину, что система готова, он уже знал о результатах испытаний на полигонах. Тем не менее этим не удовлетворился. Вызвал главкома ВВС и приказал подготовить к вылету с трех направлений минимум по пять самолетов. «Я вам потом скажу, с каких именно направлений пускать их на Москву. Вот и посмотрим, насколько наши молодые друзья справились с той задачей, которую мы перед ними поставили».

Мы возражать не могли, но военные, в отличие от нас, заявили, что не могут гарантировать удачного исхода, так как несбитые самолеты могут рухнуть на Москву.»

            Первый самолёт-мишень Ту-4 был сбит зенитной ракетной системой «Беркут» на полигоне Капустин Яр 26 апреля 1953 года, то есть уже после смерти И.В.Сталина. Подмосковные объекты были готовы весной 1955 года. Таким образом, приведённая выше цитата из книги не соответствует действительности.

            Эти явные нестыковки в книге С.Л.Берия [6] вызывают сомнения и в достоверности изложенной в ней версии появления постановления по «Беркуту». Почему именно события на Корейском полуострове послужили поводом для начала работ по «Беркуту»? Ведь ничего нового с точки зрения опасности применения со стороны США атомной бомбы не выяснилось. Возможности авиации США и Великобритании были прекрасно продемонстрированы во время существования Берлинского воздушного моста -операции западных союзников по авиаснабжению Западного Берлина продовольствием во время блокады города со стороны СССР. Берлинский воздушный мост просуществовал с 23 июня 1948 года по 12 мая 1949 года. Война на Корейском полуострове тоже не была первым вооружённым конфликтом  в том регионе, в котором участвовал Советский Союз. С февраля по сентябрь 1950 года советская группа ПВО под командованием генерал-лейтенанта П.Ф.Батицкого защищала Шанхай от налётов гоминьдановской авиации с острова Тайвань.

Таким образом, совещание 20 июля 1950 года было лишь поводом для принятия решения о создании зенитной ракетной системы «Беркут». Причин же было несколько:

1. Главная причина – переход авиации на реактивную тягу и, как следствие этого, увеличение скорости и высоты полёта. Это существенно снижало эффективность зенитной артиллерии, несмотря на применение радиолокационных станций орудийной наводки, радиовзрывателей на зенитных снарядах и другие усовершенствования. Необходимы были противосамолётные средства, основанные на других принципах.

2. Отсутствие результатов разработок зенитных комплексов в НИИ-88. То есть сами зенитные ракеты там были воссозданы на основе немецких разработок и даже значительно усовершенствованы, но как таковой зенитный ракетный комплекс не был создан – не была проработана система наведения ракет. Как показал немецкий опыт и дальнейшие разработки НИИ-88, наиболее сложной частью зенитного комплекса является система наведения, и разработку зенитной ракеты необходимо вести именно как часть целостного комплекса, параметры которого определяются системой наведения.

3. После долгих и бурных дискуссий в США была сделана ставка на дальние высотные стратегические бомбардировщики В-36 в качестве средства доставки атомной бомбы. В качестве альтернативы рассматривались тяжёлые штурмовики, которые должны были базироваться на авианосцах. К концу второй мировой войны в составе флота США было 99 авианосцев, но так как в то время вес атомной бомбы был 4,5 тонны, вес и габариты самолёта-доставщика получались такими, что для него пришлось проектировать новые авианосцы. Такой авианосец под названием United States был заложен 18 апреля 1949 года, но уже через 5 дней его строительство было прекращено. Одновременно увеличивалось производство межконтинентальных бомбардировщиков В-36 – на 1 апреля 1949 года уже было построено 54 машины.

4. В США успешно продвигались работы по созданию зенитного ракетного комплекса, получившего название Nike Ajax. Таким образом, американский опыт давал уверенность в том, что создание зенитного ракетного комплекса является принципиально решаемой задачей.

Таким образом, к лету 1950 года были налицо все причины для начала работ по созданию зенитного ракетного комплекса. Осталось только подготовить постановление Правительства. И оно было подготовлено очень быстро – совещание в Кремле состоялось 20 июля, а уже 3 августа проект документа с пометкой И.В.Сталина «За, с поправками» был отправлен Л.П.Берии. 8 августа последний докладывал, что документ доработан, все правки внесены. Тактико-технические характеристики будущей системы в постановлении прописаны настолько подробно, что становится ясно – перед составлением черновика Постановления была проведена серьёзная работа специалистов. Кроме того, существовала практика предварительного согласования текста постановления с будущими исполнителями, чтобы для них поручение правительства не было неожиданным, а у людей, готовивших постановление, была уверенность, что намеченные исполнители в состоянии выполнить полученные работы. Эта работа могла занять несколько недель, а то и месяцев. Можно предположить, что в СБ-1, руководству которого - П. Н. Куксенко, С. Л. Берия и Г. Я. Кутепову – было поручено готовить постановление по «Беркуту», проработки вариантов создания системы ПВО на основе зенитных управляемых ракет велись задолго до этого. Например, с мая 1949 года, когда «в связи с выполнением спецзадания» полковник Г. Я. Кутепов был назначен заместителем начальника Спецбюро № 1 Министерства вооружения СССР. Казалось бы – какая польза в технических вопросах от полковника НКВД? Но ведь он занимался научной работой не лично, под его началом были учёные и инженеры, а опыт руководства конструкторским бюро у Г.Я.Кутепова был ещё с конца 30-х годов. Эта разработки СБ-1 и ложатся в основу Постановления по «Беркуту», но задача конкретизируется – создание системы ПВО Москвы. А готовившие постановление в традициях того времени становятся его исполнителями. Общее руководство работами возлагается на Л.П.Берия, уже имевший успешный опыт руководства крупным научно-техническим проектом. Дальнейшие работы по атомному проекту уже не требовали экстраординарных организаторских усилий, и Берии-старшему поручалась новая задача государственной важности.

            При этом работы по управляемым зенитным ракетам в НИИ-88 продолжались. Получалось, что вновь создаваемое КБ-1 конкурировало с разработчиками из НИИ-88, к тому времени имевшими четырёхлетний опыт собственных разработок на основе трофейных немецких образцов. Также продолжались работы по неуправляемым зенитным ракетам. Полным ходом шли работы по созданию новых образцов крупнокалиберных зенитных орудий и радиолокационных средств управления ими. За принятый на вооружение в 1948 году зенитный артиллерийский комплекс КС-19 его создатели получили Сталинскую премию, велись работы над комплексом КС-30 с калибром орудия 130мм и высотой поражения до 20 км. Таким образом, в 1950-м году «Беркут» был не единственным проектом по разработке противосамолётного оружия, работы велись по всем возможным направлениям.

            Это было обычной в те годы практикой при разработке нового вооружения. Созданием первых реактивных истребителей занималось сразу три авиационных КБ – Лавочкина, Микояна и Яковлева. В результате лучшей оказалась машина КБ Микояна. В 1951-м году разработка межконтинентальных бомбардировщиков была поручена двум организациям – КБ Туполева и вновь воссозданному КБ Мясищева.

            Работы по управляемым зенитным ракетам в НИИ-88 были прекращены по постановлению Правительства от 17 августа 1951 года, после того, как 25 июля 1951 года начались лётные испытания ЗУР 205 разработки лавочкинского ОКБ-301. Результаты работ НИИ-88 по зенитной тематике были переданы в ОКБ-301. Впрочем, в некоторых источниках [9] указывается, что наработанные материалы по ЗУР из НИИ-88 в КБ Лавочкина были переданы ещё в декабре 1949 года.

 

 

1.Черток Б.Е.  Ракеты и люди. 2-е изд. - М.: Машиностроение, 1999. - 416 с.:

2. Евгений Сухарев «Гриф секретности снят». «Стрела» - газета ОАО «ГСКБ Концерна «Алмаз-Антей» им. Академика А.А.Расплетина», №9 (92) сентябрь 2010.

3. М.Первов «Зенитное ракетное оружие ПВО».

4. Кисунько Г. В., Секретная зона: Исповедь генерального конструктора. – М.: Современник, 1996.

5. Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997.

6. Серго Берия. «Мой отец – Лаврентий Берия»: 1994

7. Вячеслав Казьмин "Комета" почти не видна». "Крылья Родины", 1991, №6, с. 22-23; №7, с. 17-18; №8, с. 18-19.

8. Кербер Л.Л. «А дело шло к войне»

9. С.И.Иншаков «П.Д.Грушин» http://www.duel.ru/199911/?11_6_2

10. Как решались вопросы перевооружения армии при Сталине. http://dfcbkbx.livejournal.com/7469.html

11. Б.Е.Черток «Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны». Москва, «Машиностроение», 1999

12. Геннадий Павлович СЕРОВ «В-300 – наша первая зенитная ракета». Воздушно-космическая оборона, выпуск №5, 14 октября 2013. http://www.vko.ru/oruzhie/v-300-nasha-pervaya-zenitnaya-raketa-3

 

Последнее редактирование 09.11.2016

 

 

Схема наведения самолёта-снаряда КС-1 «Комета». http://www.airwar.ru/weapon/kr/ks-1.html

 

Функциональная схема ЗРК Nike Ajax:

http://www.sevra.org/Images%20and%20Videos/other%20images/fields/Nike%20Park/Nike%20Park.htm

 

Прямоугольник с надписью “Computer” на схеме – электромеханический баллистический вычислитель:

http://sjtonic.livejournal.com/156805.html

 

Испытания ЗРК Nike Ajax на полигоне White Sands:

http://www.wsmr-history.org/NikeAjaxAction3.htm

 

Первая страница постановления Совета Министров СССР о создании ЗРС «Беркут» с визами И.В.Сталина и Л.П.Берия: http://dfcbkbx.livejournal.com/7469.html

 

 

 

Предыдущая глава Следующая глава Оглавление

На главную страницу